В другой части жилища уже давно шумела вода. Мой хвост поджался из-за тревожного предчувствия.
– Мяу-мяу-мяу! – спросил я у Рины, когда Яна наконец вернется и мне можно будет устроиться на ее животе.
Рина погладила меня по голове. Люди не понимали кошачий язык.
Я спрыгнул с ее колен и отправился на разведку. Прошло уже много времени, но Яна так и не вышла, тогда я решил громко ее позвать:
– Мяу!
Яна открыла мне дверь. Она была испуганной и едва не плакала. Я тут же почувствовал запах крови на ее животе. Мои внутренности сжались.
– Что такое, Тортик? – спросила Яна странным голосом. Он звучал, как тельце насекомого, когда я ударяю его лапой.
Кажется, она опять ранила себя. Такое уже случалось однажды. Яна царапала себе руки странной штуковиной, но потом пришел Миша и отругал ее и с тех пор она не делала так.
– Мяу-мяу-мяу-мяу-мяу-мяу-мяу! – отчитал я Яну. – Мяу-мяу-мяу! – и объяснил ей, как сильно волнуюсь за нее. – Мяу-мяу! – а потом добавил, что очень люблю ее и не хочу, чтобы она царапала себя.
Яна наклонилась и погладила меня. Я облизал ее руку и слегка прикусил палец, выражая свое недовольство. Она вяло улыбнулась и присела на корточки. Я учуял запах ее крови в другом месте, пошел по следу и обнаружил под большим железным корытом, в котором меня обычно мыли, острую штуковину. Я схватил ее и выбежал в открытую дверь.
– Тортик! – позвала меня Яна и ринулась за мной следом.
Я забрался в свое логово и спрятал там опасный предмет. Яна не заглядывает туда, так что никогда его не найдет.
– Что такое, Ян? – услышал я голос Рины.
– Тортик зачем-то забрал мою бритву.
Так вот как называется эта штуковина! «Бритва»!
Я вышел из убежища и, недовольно виляя хвостом, подошел к Яне. Она не показывала всей своей грусти Рине, так что Рина не знала, как на самом деле плохо моей любимой Яне, и не могла ей помочь.
– Вот хулиган! – сказала Рина, поправляя стекляшки на своих глазах.
Яна взяла меня на руки и погладила. Я уткнулся мордочкой в ее шею. Она собралась положить меня на кровать, но я вцепился в нее когтями. В таком состоянии мне нельзя оставлять ее одну! После безуспешных попыток Яна забрала меня с собой в комнату с большим железным тазом и мылась там вместе со мной. Я показывал ей, как научился плавать, а она смеялась и вытирала мордочку от моих брызг. Печаль все еще была в ее глазах, но уже не такая глубокая.
Я очень люблю свою Яну и сберегу ее от всех бед.
Даже от самой себя.
Яна
На следующий день пришли месячные, живот адски разболелся, а настроение испортилось. Я выпила горку лекарств и вместо джинсов надела теплые штаны на свободной резинке. Тортик все утро ластился ко мне: тыкался носиком в мое лицо, мурлыкал и жался к моему животу, уменьшая боль своим теплым тельцем. Я еле заставила себя покинуть теплую постельку с моим нежным котеночком и выйти из квартиры.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Миша на парковке возле университета. Рина и Влад к тому времени вышли из машины, обсуждая какие-то фотографии.
– Нет. – Я осторожно отстегнула ремень безопасности. Двигаться было больно. Низ живота тут же сдавливал спазм, а между ног кололо.
– Ты выглядишь уставшей. – Он коснулся моего лба. – Вроде, температуры нет.
– Просто не выспалась, – отмахнулась я.
Про месячные я ему говорить не собиралась. Это уже лишняя информация для мужских ушей.
– Если будет плохо не молчи, расскажи мне. Я отвезу тебя домой. – Миша погладил меня по руке, приблизился к моему лицу и поцеловал меня. – Хорошо, котик?
