Лиза подвела меня к дивану, на котором лежал ее рюкзак в виде пчелы. Она расстегнула его и высыпала наружу все содержимое. Я удивилась, как такой маленький рюкзачок смог вместить коробку с фломастерами, альбом для рисования, отряд из лошадей с длинными радужными гривами, брелки, игрушечные расчески и блестки в упаковках.
– Елизавета, – неожиданно строгим голосом произнес Миша.
Лиза не отреагировала на его обращение и продолжила увлеченно разбирать свои сокровища.
– Ты неуважительно вела себя с мамой. Показывать язык взрослому человеку нельзя.
Лиза снова проигнорировала слова старшего брата. Миша громче повторил свои мысли.
– Не мешай! – недовольно отозвалась Лиза, отмахнувшись от Миши, как от назойливого комара.
– Лиза! – укоризненно произнес Миша почти что басом. – Мне неприятно, что ты себя так ведешь. Как получать подарки, ты первая на очереди.
Лиза расстроенно надула губки и виновато посмотрела на Мишу.
– Извини. Больше так не буду.
– Что не будешь? – Миша наклонил голову набок.
Лиза потеребила розовую резинку.
– Показывать маме язык и грубить тебе.
– Спасибо, что ты меня услышала. – Миша погладил сестру по голове и поцеловал в щеку.
Лиза просияла.
Владимир вошел в комнату, отряхивая руки от воды, и уселся на кровать. В моих плечах появилось сильное напряжение. Я боялась, что у меня растрепались волосы или на носу повисло что-то неприятное, но стеснялась выйти в коридор и осмотреться перед зеркалом.
Лиза принялась демонстрировать, как она делает прически своим лошадям. Я осмотрелась, выискивая Тортика. Он нашелся на самой верхней полке шкафа-купе. Я встала на середине рассказа Лизы, медленно подошла к шкафу и вытянула руку. Тортик выглянул из-под аккуратно сложенного постельного белья и зашевелил усами, принюхиваясь к моему запаху.
– Поможешь Тортику спуститься? – обратилась я к Мише. – Нужно отнести его домой. Он боится новых людей.
Двухметровая служба спасения тут же оказалась возле шкафа. Мише даже не нужно было подставлять стул, чтобы достать до верхней полки! Тортик позволил Мише спустить его.
– Ой, какой милый котеночек! – оживилась Лиза.
Она молнией подлетела к Мише и потянула руки к Тортику. Тортик выпустил когти и испуганно вжался в Мишу. Я подумала о том, что чувствовала себя точно так же, как он, только возможности запрыгнуть к Мише на руки у меня, к сожалению, не было.
– Это Тортик – кот Яны.
– Вау-у! Лапочка! Яна! – Лиза повернулась ко мне. – А можно его погладить?
– А… э-э-э, он пока напуган, – залепетала я.
– Пожалуйста! Ну пожа-а-а-алуста, Яна! – Лиза повисла на моей руке и умоляюще посмотрела на меня.
– Сейчас попробую его успокоить.
Миша передал мне Тортика. Я прижала его в груди и начала успокаивающе поглаживать по спинке. Лиза потянулась к нему и восторженно запищала. Шерстка тортика встала дыбом.
– Не нужно делать резких движений. Он должен привыкнуть к новым запахам, – остановила ее я.
Лиза притихла.
Через какое-то время Тортик расслабился и решился понюхать Лизину руку. Она широко заулыбалась и возбужденным шепотом делилась со мной своими эмоциями. Я нерешительно кивала. Мне никогда не нравилось общаться с детьми. На всех университетских практиках мы работали в паре с Риной, и я выбирала роль протоколиста, записывающего беседу психолога с ребенком. Когда Рина все-таки заставляла меня меняться местами, я разговаривала деревянным голосом, путала слова и не могла объяснить детям, что мне от них нужно.
