Я сам тебя найду… - страница 15

– Дивись, хлопче!

Собака будто сошла с ума, кидалась на склоны, вертелась, выла, грызла себе лапы так, что кровью залила все вокруг.

– Що це з нею таке? – Данила взял собаку в прицел корда и дал очередь.

Собака свечкой прыгнула вверх, как будто хотела запрыгнуть на облака, упала обратно в овраг и больше не шевелилась.

– Невже здохла?

Митяй разглядывал собаку в бинокль и пытался понять, что её так напугало в этом овраге. Все было как всегда. Только в стенке оврага дыры от выстрелов. Митяю показалось, что выстрелов было меньше, чем пробоин, но мысль повертелась и угасла.

Началась ночь как-то неудачно, обрыв в кабеле наземной связи, как обстриг кто-то. Соединили провода, но один треск. Сообщили на базу, пообещали завтра связистов привезти. Затем со звоном лопнула лампа прожектора, пришлось включать запасной, маломощный, но ближе к полуночи у него лампа замигала и погасла. Пост остался в темноте, Данила встал к пулемету ПКС, припал к прицелу.

– Смотри, Митяй! В овраге!!!

Митяй взял бинокль. По дну оврага были рассыпаны красные угольки. Целая полоса из угольков, она шевелилась, угольки перемещались, и доносился какой то шелест…

– Беги за начкаром!! Срочно! И лампу для прожектора возьми! – Голос у Данилы был напряжен.

Митяй рванул вниз. Добравшись до кабинета старлея, забарабанил что было сил, в ответ на пьяное мычание пнул по двери два раза. Третьего пинка не получилось, так как дверь пробила очередь из калаша. Митяй прижался к стенке…

– Старший лейтенант, там что-то происходит, Данила зовет, лампу надо!

Еще одна очередь хлестанула по двери, и раздался пьяный мат. Митяй рванул к миротворцам, союзники уже одетые выскочили в коридор.

– Там, там! – Митяй показывал на ДОТ. – Пиф-паф!

Французы побежали на верхний этаж ДОТа, Данила ставил прибор ночного видения на «Корд», АГС был уже с пузатой коробкой сбоку и прицелом ночного видения сверху.

– Где старлей? – крикнул Данила. – Тут непонятная заваруха начинается!!!

Впереди сгущалась темнота. Митяя поставили с калашом на левый фланг, французы справа, один за ПКСом. В прицел ночного видения казалось, что по дну оврага плещется зеленоватый ручей. Тревога нарастала, сердце билось так, что калаш подпрыгивал, в руках появилась нервная крупная дрожь.

– Митяй, тащи все цинки сюда, открывай, а то вдруг времени не будет.

Митяй притащил патроны и похлопал по прожектору – вдруг загорится. Внутри что-то поискрило, и лампа прожектора медленно накалилась. Митяй осторожно стал поворачивать луч в сторону оврага. Еще не опустился луч в овраг, а уже стали видны горбатые спинки каких-то животных, их глаза то светились ярко-красным, то беловатым блеском. Животные перемещались по оврагу, исчезая и появляясь из нор, которыми оказались усеяны стенки оврага. Видно, пули пробили подземную сеть коммуникаций этих животных. Рассмотреть их подробно не удавалось, уж очень неспокойные твари. Всю ночь в овраге кипела жизнь. Твари дрались, визжали, фыркали, шипели и постоянно чем-то брякали. Ночь прошла без сна. Пару раз по мангалу и по траве у самого поста кто-то прошелестел.

Утром все стихло. Тварей разглядеть не удалось, сигналка на ограждении не сработала, мины не взрывались, только круглые дыры в склонах оврага напоминали о ночном происшествии. Часам к девяти приехал на мотоцикле ремонтник, починил прожектор, наладил связь. Ухмыляясь, выслушал о ночном происшествии, сказал «ищите другого лоха» и уехал. На базу о происшествии докладывал пьяный старлей, долго, сумбурно и невнятно. На том конце провода уже и не слушали и отключились.