Я снова выберу тебя - страница 10

– Позвони ему – предложила подруга.

– Зачем? – я втайне надеялась, что Толик не придет.

– Юль, хватит! Ты все равно от него никуда не денешься!

Я не слушала. Среди заросших кустов и переполненных мусорных бачков легко и непринужденно лавировал Толик. Такой же синеглазый и широкоплечий, каким я его помнила, с умопомрачительной улыбкой и ямочками на щеках. Картину портило обилие геля на темных волосах. Интересно, он всегда полбанки на них выливал? Совсем этого не помню…

– Заинька! – синеглазое чудо с липкой головой склонилось надо мной, обдавая запахом терпкого одеколона и сигарет, я шарахнулась, как от прокаженного.

– Ты чего? – Толик растерянно заморгал черными ресницами.

– Горло болит, кхе-кхе – прохрипела я – Заразить боюсь – я неловко чмокнула его то ли в щеку, то ли в подбородок – Марина вот тут… это… пришла… – я пространно повела рукой в сторону подруги, чувствуя себя абсолютной идиоткой.

– Привет – кивнула Марина и больно пнула меня под лавкой.

– Вы че, курили, что ли? – Толик примостился на лавку между нами и подозрительно смотрел то на одну, то на вторую.

– Мы? Нееееет! – Маринка энергично замотала головой.

В общем, так себе медиатор.

– Нервы, понимаешь, экзамены… – я изо всех сил старалась с воплями не вырываться из крепких рук, по-хозяйски обхвативших меня за талию.

Слово за слово, я все-таки расслабилась, чему, безусловно, способствовала "балтика девятка", ловко извлеченная из Толиного рюкзака. Толик трепался, не умолкая, Маринка вставляла что-то невпопад, а я, сославшись на больное горло, помалкивала. Видеть его живым было неимоверным облегчением. Иногда я ловила себя на том, что просто держусь за край его футболки, не веря своему счастью. Все было как раньше. Даже пивные бутылки вокруг радовали. И чего я так переживала? После распитой полторашки меня и вовсе повело, периодически на глазах предательски наворачивались слезы, но Толик этого не замечал, а Маринка у него за спиной корчила мне страшные предостерегающие рожи.

Я почти не слышала, о чем они там говорят. Что-то про какие-то разборки с соседним районом, про то, что с экзаменами у него все схвачено, что, пожалуй, надо бы валить из Камнегорска. В общем, обычный треп одиннадцатиклассников.

Уже порядком стемнело, когда из телефона Толи скудной полифонией заиграла избитая тема "Бригады".

Парень встрепенулся и, бросив "Я щас", удалился.

– Юлька, соберись! – шипела Марина – Я все понимаю, но давай хотя бы без слез!

– Марин, он живой! – во рту был кошмарный привкус дешевого пива, а в голове жуткий кисель – Я же так хотела… просила… И вот… – меня опять понесло, глаза и нос защипало.

– Хватит! – подруга больно ущипнула меня за ногу – Живой, согласна. И бестолковый к тому же… Все подростки такие?

– Не знаю – я всхлипывала и растирала пострадавшую ногу.

– Очень надеюсь, что мои дети будут не такими.

– А что не так-то?

Марина неопределенно закатила глаза, и собиралась было пуститься в путаные рассуждения о падении нравов среди молодежи, но из зарослей показалось двое, в наступившей темноте мы только догадывались, что одним из них был Толик.

– Девчонки, это Колян. Колян – это девчонки – Толик как-то механически захихикал.

Коляна я помнила совсем плохо. Длинный, тощий и патлатый. Наверно, он был бы даже симпатичным, но на его лице не было живого места от красных с синевой оспин. По-моему, его так за глаза и называли – Оспа.