Я – Солнце - страница 8

«Удачливые родители, у которых прекрасные дети, обычно имеют удачливых детей, у которых прекрасные родители»

Начнем с самого главного моего женского проявления: какая я дочь?… Думаю, что я – дочь хорошая, хотя мои родители считают, что я – очень хорошая дочь! Ну что же, у них есть все основания так считать, потому что именно они стали моим образцово – показательным примером в отношениях «отцы – дети». Не секрет, что мы все родом из детства: все то, что мы видим в наших семьях – во взрослой жизни мы переносим на свои, даже если мы этого не хотим. Это и есть родовые программы, закладка – матрица или семейные установки. Как это не назови – а оно работает! Для меня всегда было главным видеть, какие мои родители по отношению к своим родителям – к моим бабушкам-дедушкам: это постоянные забота, внимание, поддержка, общение и уважение. Это не то, что в народе называется «отдавать долги»: долги отдают банку, а родных просто и безусловно любят. Я вообще не люблю это слово – «долг»: оно сродни чему – то неискреннему, добровольно – принудительному, а любовь всегда идет по велению сердца. С годами это чувство только крепчает и однажды приходит такое время, когда нужно стараться как можно чаще видеть и слышать своих родителей, лишний раз прийти, позвонить, помочь, хотя любви много не бывает и лишних раз ее проявления – тем более. Так всегда было в семьях нашего рода и, надеюсь, будет у моих детей и внуков. Я не страдаю избыточными потенциалами и «безумной любовью» – это любовь без ума. Все, что зашкаливает, это крайность и зацикленность, а ведь у каждого человека должно быть свое личное пространство и круг разносторонних интересов, не суженных на чем – то одном. Когда какая – то мама говорит, что без ума любит свое чадо и всю жизнь ему отдала, то у меня сразу же возникает вопрос: «А твой ребенок просил об этом жертвоприношении?…И кому это больше нужно: ему или самой матери?» Такая «безумная зацикленность» бывает только у очень одиноких людей, которые, не сумев прожить свою жизнь, полностью растворяются в своих детях и тем самым непроизвольно ломают их судьбы. Отсюда типичные и классические истории о вечных «маменькиных сынках» и «невезучих дочках», которые просто задыхаются в тесном пространстве «безумной» любви своей матери, не могут из него вырваться из-за болезненного чувства вины и, естественно, построить свою личную жизнь. «Жизнь ради детей» – это давно устаревшая и деструктивная установка советских времен, сделавшая несчастными многие судьбы. Жить надо ради самой Жизни и ради, прежде всего, своего собственного, гармоничного и счастливого, проявления в этом мире: только так счастливый человек может сделать счастливым другого. Или, как правильно говорят: «Мамы, не думайте, что ваша дочь будет слушать вас. Она будет делать так, как вы». А поэтому предпочитайте сами осваивать искусство быть счастливым человеком – тогда вы станете чудесным примером для ваших детей!

«Самое великое право женщины – быть матерью»

Какая я мать?....

Начальная история моего материнства очень печальна: я потеряла своего трехмесячного первенца еще совсем юной девчонкой, когда мне было всего – то двадцать лет… Родился у меня крепкий здоровый малыш Димочка весом целых четыре килограмма! Акушерки, которые принимали роды, не могли удержаться от восторга: «Какой богатырь родился!» До сих пор не могу не понять, не принять, как у него прошляпили стафилококк и как не могли вовремя поставить диагноз…. Более того, когда начались тревожные симптомы, наши «умелые» врачи даже не сделали малышу банальный бакпосев, а вместо этого выписали нас домой по принципу «с глаз долой – и нет проблемы». Затем мы попали в больницу по скорой, когда ребенку было уже два месяца. Врач, принявшая нас, была в шоке: 14 бесполезных рентгенов – и ни одного бакпосева! А я тем временем угасала вместе с ребенком: у меня начался тяжеленный мастит, температура дошла до сорока градусов, меня трясло от грудной лихорадки и я практически теряла сознание…Когда мне стало совсем плохо, заведующая отделением сказала моей маме и мужу, что тут уже вопрос стоит так: «либо мы кого – то одного из них потеряем, либо сразу их двоих…» Меня надо было срочно забирать из больницы и лечить – я была на грани смерти. Меня полуживую отвезли домой, а мама осталась с малышом. Димочке становилось все хуже и хуже: у него начал развиваться язвенный атерокоит, и весь его кишечник был в язвах, но самое страшное – мы не могли достать гаммоглабулин. Это были времена тотального дефицита всего и во всем, включая лекарства, так что Институт крови этот препарат не продавал – по страшному блату мне продали всего две ампулы. А для спасения малыша нам нужно было не две, а двадцать две таких ампулы, и своевременно…