Она впервые заметила люпины, которые я взял с собой. Они лежали на переднем сиденье, завернутые в целлофан.
– Вы куда-то направлялись?
Я покачал головой.
– Уже побывал там.
– Что случилось?
– Ничего.
– Хотите поговорить об этом?
– Не особенно.
Женщина замолчала, возможно, даже задремала. Через несколько минут она слегка вздрогнула и подняла голову. Я сдвинул шляпу на затылок и тихо произнес:
– Все в порядке. Вы в безопасности. Мы едем в Новый Орлеан.
Она откинула голову и глубоко вздохнула. В полусонном состоянии она повернулась, чтобы посмотреть на спящую дочь, а потом уставилась через ветровое стекло на руины, в которые превратилась ее жизнь.
– Мне не хватает здравого смысла, когда речь идет о мужчинах.
Я промолчал, и она продолжила, не глядя на меня:
– Вы хороший человек?
– Мой сын думает, что да.
Она посмотрела на моментальную фотографию, прикрепленную к приборной панели.
– Это он?
Я кивнул. Еще несколько минут мы ехали в молчании, потом она снова заговорила:
– Тот водитель грузовика сегодня вечером… Это был первый раз, когда я…
– Мэм, я не осуждаю вас.
– Это отличает вас от большинства мужчин, с которыми я знакома.
Я оставил эти слова без ответа. Она из последних сил старалась держать глаза открытыми.
– Вы хорошо обходитесь с людьми, которым угрожает насилие. Я хочу сказать, вы не теряете головы там, где многие бы не выдержали.
Это был вопрос, а не утверждение.
– У меня есть некоторый опыт.
– Сохранять хладнокровие или разбираться с опасными ситуациями?
– И то и другое понемножку.
Ее тон изменился.
– Поэтому вы носите один ствол на голени, а другой на бедре?
Я пожал плечами.
– Я ведь из Техаса.
– Вы коп?
– Разве я похож на копа?
Она пристально посмотрела на меня.
– Не особенно. Так чем вы занимаетесь?
– Я на пенсии.
– Как-то мало верится.
– А как я должен выглядеть?
– Носки до колена, ортопедические ботинки и пухлый животик.
– Я не из таких пенсионеров.
– А чем вы раньше занимались?
– Я работал в DPS[12].
– DPS?
– Департамент общественной безопасности.
– Водили автобус или что-то в этом роде?
Я рассмеялся.
– Что-то в этом роде.
Она говорила медленно, почти невнятно.
– У вас есть имя?
– Да.
– Ну и?
– Тайлер. Большинство знакомых называют меня Таем или Ковбоем.
Она хмыкнула.
– А вы ковбой?
– Да, мне приходилось ковбойствовать.
– Тот пистолет, который вы мне дали… Он бы остановил его?
Я кивнул.
– Откуда вы знаете?
Я потер бедро.
– Ну… он остановил меня.
– Что произошло?
Я покачал головой и пожал плечами:
– Он попал в руки нехорошему человеку.
Я наблюдал за ней в зеркало заднего вида. Белки ее глаз сияли отраженным светом приборной доски. Она прищурилась и отвернулась.
– Меня зовут… не так, как я вам сказала.
Я улыбнулся:
– Виргиния?
– Да, верно, – кивнула она.
– На самом деле я так и знал.
– Меня зовут Саманта. – Она пожала плечами. – Можно Сэм. А это Хоуп. – Она показала на свою дочь.
Отец однажды сказал мне, что правда в конце концов выйдет наружу, если я не буду мутить воду.
– Ну что же, приятно познакомиться.
Долгая пауза. Не уверен, что ее шепот предназначался для меня:
– Я в этом сомневаюсь.
Она наконец заснула. Я услышал за спиной странный шорох и посветил фонариком в сторону клетки, где увидел жирное, похожее на крысу существо, покрытое бело-коричневой шерстью. Турбо вышел на сцену.
Я посмотрел в зеркало заднего вида. В мелькающих огнях уличных ламп я увидел блокнот, который девочка прижала к себе. Книга без обложки лежала рядом с ней. Это был толковый словарь. Я потянулся, взял книжку и поднес к свету. Слова на букву «А» отсутствовали. Одно слово было обведено кружком: «Задрипанный».
