Поела я быстро, чтобы не задерживаться в слишком многорасовом месте. Затем решилась немного пройтись, чтобы размять ноги и заодно посмотреть, что и где на космическом корабле. На будущее, так сказать. За время путешествия я успела найти и скачать схемы базовых модификаций пассажирских межзведников и старательно их запомнила.
По возвращении почти у самой каюты-капсулы меня опять окликнули:
– Госпожа, стюард сказал, вы тоже с Дварга…
Развернувшись, я увидела кареглазого шатена дварга, который стал свидетелем моего разговора с цурутши, пытавшимся меня обмануть. Мужчина приблизился и, не обращая внимания на мою настороженность, встал напротив. Затем совсем обнаглел: приподнял мое лицо, держа пальцами за подбородок. Я отшатнулась, избавляясь от чужого прикосновения, но наши взгляды встретились.
Молчание длилось с минуту, за которую его мягкая уважительная улыбка сменилась на презрительную ухмылку:
– Видимо, я ошибся. Решил, что ты неплохой псионик, раз так легко скинула гипно внушение цурутши, а оказывается он не только неудачник, но и слабый псионик.
– Видимо, я пропустила момент, когда мы перешли с вами на «ты»? – сухо осведомилась я.
– Псионик восемнадцатого уровня не обязан выкать пустышке! – высокомерно процедил дварг.
– Я правильно поняла: дварг-псионик низшего уровня вправе тыкать незнакомцам? – ледяным тоном процедила я.
Карие глаза наглеца восемнадцатого уровня вспыхнули яростью. Мало кто разбирается в ранжировании псиэнергии дваргов, многие иномирцы считают, что чем выше уровень, тем сильнее его носитель. Но вкладывая в меня знания, Бельдилаж и этому вопросу уделил внимание, заодно в присущей бесстрастному ларсу научной манере пояснив, что мой будущий статус потребует четко знать, кого и как поставить на место, а кому выказать дополнительное почтение.
Разъяренный и крайне уязвленный дварг вскинул руку для удара, но в следующий миг его кисть кто-то перехватил. Напряженно обернувшись, я увидела своего соседа каксе, на целую голову ниже злобного дварга, но при этом сжавшего его руку мертвой хваткой и смотревшего на него совершенно бесстрастно, словно ничего особенного не произошло.
– Как ты смеешь, мохнатый выродок? – процедил дварг и тут же зашипел, складываясь чуть не пополам от боли.
Потому что в ответ на оскорбление каксе, не шелохнувшись, усилил мохнатый захват на руке псионика, выпустив черные когти и ледяным голосом произнес:
– У тебя есть еще вопросы, псионик?
– Нет. Простите, – выдавил дварг.
– Чтобы я тебя тут больше не видел, – спокойно предупредил каксе, выпустив его руку и равнодушно уставился на прижавшего ее к груди дварга.
– Эта пустышка – моя. По закону я имею право ее присвоить как…
– Повторить? – сухо уточнил гуманоид-выдра возмущенному имеющему право раза в полтора выше и крупнее себя.
– Нет, – выплюнул дварг, признав свое поражение.
Почти без сомнений – временное.
Пару раз оглянувшись на меня, дварг ушел, но, скорее всего, ненадолго. И тем не менее я благодарно просипела своему спасителю:
– Спасибо!
Каксе поправил рукав коричневой куртки в стиле милитари, пригладил шерстку на кисти, чуть прищурил выразительные круглые глаза и немного снисходительно, как учитель ученице, с высоты разницы в возрасте и опыте, поделился:
– На лайнере специфические законы Дварга не работают, но дальше… Сама знаешь, еще два перелета – и он запросто заявит, что его пси среагировала на тебя. Присвоит по закону об энергетически совместимых парах. Как псионик он слабый, к тому же явно не богатый, а на Дварге, я слышал, с самками проблема – гендерный перекос один к трем.
