– Ну да, лич, – не прекращая улыбаться, подтвердил он. – Вижу, ты наконец нашел свою ведьмочку.
– Нашел, поймал, – голос Ворона опять сорвался на жутковатое шипение, – и теперь собираюсь сполна насладиться моментом!
В свете открывшейся перспективы лич показался уже не таким страшным, и подушку я прижимала к груди исключительно для моральной поддержки.
– Вспомни, мы с тобой говорили об этом, – рассудительно произнес неживой и одарил Тахшака долгим взглядом. – Минутное удовольствие – это, конечно, хорошо. Но девочке нужна более весомая причина, чтобы остаться рядом с тобой.
Между прочим, очень правильные слова! За исключением разве того обстоятельства, что задерживаться здесь я вообще не планирую. Но чтобы не раздражать Ворона, который из-за проклятия и без того находился на грани, я энергично закивала.
И Тахшак тоже склонил голову.
– Я помню.
– Слава покровителям! – обрадовались мы с личем.
– К демонам! – продолжил Тахшак. – Я хочу эту ведьму, она в моей постели, и я не собираюсь упускать этот шанс!
В следующий миг он вскинул руки, выпуская сразу два разных по назначению заклинания. Первое волной чистой силы вышвырнуло добропорядочного лича за дверь, после чего дверь захлопнулась, и щеколда упала в крепления. Второе невесомой белой паутинкой окутало меня.
Подушка выпала из ослабевших пальцев, тело обмякло, и я растянулась поверх фиолетового покрывала.
Жесткие губы Ворона искривились в довольной улыбке, он сбросил плащ и стянул через голову рубашку.
– Ладно, это твой выбор, – донеслось из-за двери.
– Уйди уже, наконец! – буркнул Ворон, справляясь с ремнем.
– Эй, постойте! – взмолилась я и на всякий случай зажмурилась. – Я-то его не выбирала! И вообще не хочу здесь быть!
Но ответом стали лишь удаляющиеся шаги и смешок мерзкого мага.
Потом мягкий матрас прогнулся под его весом.
Шею обдало горячее дыхание, а миг спустя на кожу посыпались поцелуи. Сначала короткие, дразнящие, потом влажные, настойчивые. Самое обидное, что вместе со способностью двигаться тело чувствительности не потеряло. И Ворон был возмутительно хорош… Я так и не открыла глаза и в мыслях упрямо представляла старого морщинистого Беля. Поначалу действовало, но кожей чувствовала не только натренированные мышцы, но и кое-что посерьезнее. А еще от Ворона пахло грозой.
И глаза у него были такого же цвета, как небо во время бури.
Через несколько минут губы распухли от поцелуев, дыхание участилось, меня всю трясло. Разум мучительно пытался найти хотя бы одну причину, почему бы мне не жить так, как жили все мои родные. Это легко и не надо бороться с собой.
Плюнув на гордость, я взмолилась:
– Не надо… Пожалуйста…
– Ведьмочка, – шептал Тахшак, будто не слыша меня, – как я этого ждал. Клянусь, ты будешь стонать и извиваться в моих руках! Сама уходить не захочешь.
И самое обидное, что он был прав.
Я прикусила губу до крови и рванулась изо всех сил, но ослабевшее тело даже не шелохнулось.
– Пусти!
– Ну уж нет. – Он с наслаждением лизнул меня в шею, горячая, чуть грубоватая ладонь заскользила от колена вверх к бедру, сдвигая вверх платье. – Мое терпение иссякло восемьдесят один день и много верст назад. Я как свихнувшийся пес шел за тобой на раскаленном поводке. Теперь я хозяин ситуации, ведьма!
По-хорошему не получится, проклятие слишком сильно овладело им. И я понятия не имею, что оно из себя представляет, а времени разобраться не дают. Отчаяние подкралось совсем близко, а рука мага добралась до середины бедра и выписывала на его внутренней стороне замысловатые узоры, когда я краем глаза заметила бронзовую вазу, стоящую на столике у кровати.
