Звоню Владу, он отбивает. Так бывает, когда у него встречи или он отсыпается после бурной ночи в клубе. Влад не тусовщик, но как руководитель творящегося безумия часто присутствует на мероприятиях. Через минуту в мессенджер приходит сообщение:
«Занят. Про вашу вечеринку помню, столик уже готов».
Пишу ему спасибо и убираю телефон. Олеся за это время успевает найти, к чему придраться, поэтому вокруг нее уже вертится швея.
— Ладно, девочки, это надолго, так что идите. Я думала, пробежимся по магазинам, но не получится. Простите, что выдернула вас, — извиняется Леська, сложив ладони в молитвенном жесте. Когда она такая, невозможно злиться.
— До вечера, красотка! — прощаемся мы.
Вета от меня не отступает ни на шаг.
— Может, по кофе и расскажешь? Ты там так и не выпила.
— А давай, — соглашаюсь, и мы с Ветой сворачиваем в первую приличную кофейню по пути.
Делаем заказ. Я решаю, что самое время объесться углеводов и заказываю еще ягодный торт. Вета берет большой раф с карамельным сиропом и взбитыми сливками.
— Ну, — барабанит пальцами по столу. — Выкладывай.
И я выкладываю. Рассказываю ей все, что вчера произошло. Как застала мужа за изменой, как потом собрала вещи и как он предложил мне сравнять счет по изменам. Чем дольше я говорю, тем легче мне становится, я даже смахиваю несколько слезинок, а Виолетта пересаживается ко мне и крепко обнимает, позволяя мне немного поплавать в разрушительных эмоциях. И вот некоторое время спустя я уже пускаюсь в рассуждения и рефлексию, будто сижу на сеансе у психолога. Но иногда подруга лучше любого мозгоправа, потому что им нельзя намотать мои сопли на кулак и стукнуть этим самым кулаком по моей голове, чтобы мозги встали на место. А Вета может, она девочка способная.
— Ну так и измени ему. В чем проблема? — искренне недоумевает подруга, собирая чайной ложкой сливки с кофе.
— Фу, — морщусь. Так кисло становится, что приходится запихнуть в рот кусок торта побольше. Правда, внутри вишня, и теперь мне еще хуже, чем было до.
— Что фу, Аврора? Ты же до Игоря девственницей была. Пора попробовать кого-то еще и, к слову, вполне легально, без всяких тайных встреч и так далее. Считай, твой Игорек тебе одолжение сделал, — посмеивается она. Это она сейчас так спокойно говорит, а пока я вещала о своих приключениях, крыла Игоря трехэтажным, так что нам даже сделала замечание молодая мамочка, которая пришла в кофейню с сыном, и им очень не посчастливилось оказаться за соседним столиком.
— Нет. Если я и решусь с кем-то заняться сексом, то только после развода.
— Зря. Чем быстрее переспишь с другим, тем быстрее Игорек взбесится и первым побежит подавать на развод.
Мысль дельная, но тревожит меня другая.
— Да я не знаю, как это — быть с другим, Вет. Как только представлю, что меня кто-то другой трогает, так отвращение появляется. Хотя к Игорю сейчас примерно те же чувства.
— Мда уж, тяжелый случай, — закатывает глаза. — Прощать не думала? Судя по твоим речам, до этого недалеко.
— Измену? Ты в своем уме? — прикладываю ладонь ко лбу Виолетты. Мало ли, у нее горячка, а я не заметила. Ветка хохочет, я тоже улыбаюсь.
— Тебя проверяла. Справилась с проверкой, можно продолжать с тобой дружить, — серьезно заявляет подруга. — Игорек твой — вонючий козел. Чтоб у него стоять перестал, а потом вообще отсох! — она подается вперед. — А ты даже не вздумай грустить. Дерьмо само отлипло от прекрасного цветочка и больше не портит вид.
