Но помощь пришла. Правда, уж лучше бы не приходила.
Гораздо позже я узнала, что Олегу в тот день не сиделось дома. Он почему-то с ума сходил от беспокойства, всё время смотрел на часы, и в конце концов сорвался, побежав на улицу встречать меня. Именно это спасло мне жизнь. Но какой ценой…
Вцепившись в насильника, Олег оттащил его от меня и, бросив на землю, закричал:
— Полиша, беги!!! Беги!!!
Но я не могла бежать. И просто села на холодной земле, впившись взглядом в две фигуры — одна из них, огромная и какая-то нескладная, медленно поднималась с земли, сжимая в руке нож, а вторая… бесстрашно приготовилась защищать мою жизнь.
Я всегда считала брата самым-самым. Он таким и был — лучше всех учился в школе, был первым в секции каратэ и бокса. Если он спорил, то выигрывал. Если он чего-то хотел, то добивался. Я была совсем другой. И гордилась братом, как никто, разделяя с ним все его победы. А поражений было мало. Очень мало.
И теперь я, как и тогда, с остановившимся сердцем наблюдала, как Олег кружит вокруг этого мужика, прикидывая, каким ударом выбить из рук нож. Но вот насильник бросился вперёд — брат поднырнул под его руку и ушёл в сторону, даже не коснувшись соперника.
Так было ещё три раза. Три раза… А потом…
Я почувствовала в себе бессильную злость. Подалась вперёд, но тьма схватила меня за плечи и потащила назад, не давая вмешаться. Исправить…
Я зарычала, забилась в этих сильных, нечеловеческих руках, закричала что-то невразумительное, заплакала… И всё-таки вырвалась!
Но только для того, чтобы секундой позже чуть не расшибить себе лоб о невидимую стену, выросшую передо мной по чьему-то злому велению.
Я ударила по ней рукой — ничего. Я ударила снова. Послышался треск. Я ударила опять, ещё и ещё раз… Время замедлилось, словно в фильме ужасов, и я краем глаза увидела, как этот жуткий мужик подался вперёд, держа нож перед собой, а Олег уже не успевал уйти от удара…
Я не хочу, не хочу видеть это вновь! Неужели ты не понимаешь?! Я не хочу! Я уже видела, уже потеряла его однажды…
Удар, ещё удар. Я в кровь разбила руку, но, не обращая внимания на боль, всё пыталась взломать эту чёртову стену… Рычала от злости, но не сдавалась.
И вдруг время остановилось совсем.
Я вновь почувствовала чьи-то ладони на своих плечах, а затем спокойный, ровный голос произнёс:
— Посмотри, ты, бесстрашная. Посмотри.
Но я нарочито отворачивалась…
— Посмотри.
— Я не могу!
— Можешь. Смотри!
С усилием повернувшись, я увидела застывшую сценку — мужик с ножом, кинувшийся на Олега, брат, тщетно пытающийся избежать удара, и я, подавшаяся вперёд в безумном порыве…
— Что ты видишь? Отвечай!
Я слишком хорошо знала, что он хочет мне сказать.
Именно из-за этого я и лежала в больнице.
Я слишком хорошо понимала, что действительно могла спасти брата.
— Если бы я тогда не струсила, испугавшись за свою жизнь, может, у меня бы получилось выбить этот нож. Я сидела достаточно близко, — ответила я внезапно помертвевшими губами.
— Верно, — спокойно сказала тьма. — Но ты испугалась. И до сих пор боишься. Боишься даже вспоминать об этом. Трусишка!
После этих слов невидимые руки вдруг отпустили, время вновь возобновило свой ход, и я, не успев отвернуться, увидела тот, самый последний, страшный удар.
Почему-то мне показалось, что ударили не брата, а меня. В животе стало горячо и мокро, а ещё — невыносимо больно, и я скривилась, согнулась, чуть не упав на землю, но не отрывая глаз от умирающего брата.
