— Диана, не пугай меня, пожалуйста! Что с тобой происходит?
— Не знаю. У меня такое чувство, что я потерялась. Саму себя потеряла, и не знаю, как вернуть обратно. Какие-то странные сны, предчувствия, паранойя.
Замолкаю, не в силах больше вымолвить ни слова. В этот момент мне безумно одиноко, словно я мореплаватель, выброшенный на необитаемый остров после кораблекрушения. Плечи мелко подрагивают, то ли от холода, то ли оттого, что каждый нерв оголен.
— Хочешь, я сварю тебе кофе? — с сомнением предлагает сестра.
— Нет! — излишне поспешно, громко вскрикнула я, вспомнив, как она его варила в моих снах. Сердце сжалось от мысли, что она сейчас возьмет турку и начнет туда насыпать сахарный песок. Ложка за ложкой, двигаясь будто робот, а потом раздадутся тихие неторопливые шаги, и в дверях появится сероглазый Андрей.
Она испуганно отшатнулась от меня:
— Ди...
— Извини. Не хочу кофе. Чай сделаю. Сама. Не переживай, — вскочив на ноги, ринулась к шкафчику, в котором у нас хранилась посуда, рывком распахнула, громко стукнув дверцей по стене и от этого сама вздрогнув. Схватила первую попавшуюся кружку, чуть не разбила ее, успев поймать в последний момент онемевшими от волнения пальцами.
Сестра в недоумении наблюдала за тем, как дрожащими руками наливаю кипяток, звонко постукивая носиком металлического чайника по краешку кружки, как с третьей попытки разрываю фольгу, извлекая пакетик чая, с корнем выдрав веревочку.
Она ничего не сказала, только поджав пухлые губы, смотрела на мои жалкие попытки сделать бутерброд.
Чуть не отрезав себе пальцы, справляюсь с хлебом, отхватываю ножом огромный ломоть колбасы и торопливо ем, не поднимая взгляда от стола, чуть ли не давлюсь, запивая обжигающим крепким чаем.
Мне нужна помощь. Консультация, таблетки, смирительная рубашка. Что угодно.
Я схожу с ума.
Дальнейший завтрак проходит в гнетущей тишине. Я жую механически двигая челюстями, не ощущая ни вкуса пищи, ни ее запаха.
Сестра потягивает кофе, бросая в мою сторону встревоженные взгляды. Наконец, не выдерживает и предлагает:
— Давай, я сейчас всех клиентов перенесу, и останусь дома. С тобой…
— Не надо, — отказываюсь, судорожно мотая головой, — я в полном порядке.
На самом деле ни хрена не в порядке, но отчаянно хочу побыть одной. Мне нужно просто посидеть в тишине, подумать, разложить все происходящее по полочкам и решить для себя, что делать дальше.
— Да, какое в порядке?! — она в сердцах всплеснула руками, — Диан, посмотри на себя! Ты как испуганный цыплёнок! Вся трясешься!
— Ариш, все хорошо, — пытаюсь сложить непослушные губы в жалкое подобие улыбки, — Просто сны эти сидят в голове, и не удается от них избавиться.
— Да что такого в этих снах???
— Ничего конкретно. Просто гадости…из прошлого, — машу рукой, горько усмехаясь. Парень мне твой снится, Аринка. И вовсе не беседы мы с ним беседуем.
Сестра понимает, что подробностей не услышит, поэтому сердито хмурится:
— Что с твоим помню — не помню? — придирчиво спрашивает она.
— Ничего. Все помню, — опять вру, потому что в голове пустота, — спросонья перепутала все на свете. Вот и все. Мне кажется, что я только сейчас окончательно сообразила, где нахожусь. Извини, что напугала своим бредом.
Виновато, заискивающе смотрю ей в глаза. Арина не ведется, только хмурится еще сильнее.
— Нет! Я, пожалуй, останусь дома, а то еще натворишь дел каких-нибудь.
