– Классно! – Тоби с радостью открывает уже затекшие руки от ткани и хватается за спину, делая протяжное «Ухх», как старый дед. Он понимает, как я нелепо перевожу тему.
Передает мне два черных маркера, спрашивая, нужен тот, что потолще, или потоньше. Я выбираю тот, что потоньше. Сначала нужно попробовать, как его след будет смотреться на ткани. Эскиз, так сказать. Сегодняшние «модники» назвали бы созданный мной рисунок полинезийским. Но тогда он являлся рисунком «на который хватило фантазии девчонки, видевшей слишком много для своего возраста картинок с кассет американских металл-групп».
Я собиралась в другой город на концерт какой-то местной группы. И там будет «он», тот самый паренёк, которого я желала поразить в самое сердце своей стильной рисованной курткой. Тоби спрашивал именно о нём. Первую влюблённость так тяжело не заметить со стороны. Она придаёт девушке непроизвольную смелость. Конечно, мой лучший друг всё сразу понял. Теперь он надумал ехать вместе со мной. Сказал, что поможет мне. Посмотрит, как этот парень будет на меня реагировать, и в случае чего даст совет. Ну ладно.
40 минут в маршрутке из одного города в другой показались целой вечностью. Тоби, как всегда, задумчиво и спокойно смотрел в окно – как у него это получается? Я же не могла усидеть на месте. Стопы ног бесцельно блуждали туда-сюда. Новенькие цветные кеды со сверкающей белой подошвой воняли на весь автобус резиной.
Солнце в самом конце августа всегда такое необычное. У него, у этого августовского солнца, есть название. Но сколько бы лет ни прошло, я не могу вспомнить, какое. Оно всегда вертится на языке, это неизвестное, но почему-то такое важное слово. Исследовав все уголки моего рта, оно в итоге превращается в солнечный зайчик, который быстро прыгает по грязному полу, грубым и угрюмым лицам пассажиров маршрутки, по полным пакетам барахла, которому суждено доживать свой век на пыльном балконе. Просто смотришь на этот солнечный зайчик, забыв обо всём. А потом он просто исчезает, а ты… а ты и не заметила этого – отвлеклась на что-то другое.
Это слово – молодость.
Добрались до места назначения мы за час до начала концерта. Но ребята в цветастых черных одеждах (что это можно понять, только взглянув на «моду» рокеров тех времён, поэтому я даже не буду пытаться описывать) толпились на входе, разбившись на компашки. Мы подошли ближе, но наших знакомых там ещё не было, поэтому сели чуть поодаль на лавочку. И тут моё сердце словно остановилось – я увидела «его». Он шёл в окружении трёх девушек, у одной из которых были яркие красные волосы. Я столько раз хотела получить подобный оттенок, но у меня получался только деревенский фиолетовый, да и смывался он за пару недель. Было обидно, ведь если бы мама купила краску получше, я бы тоже могла ходить с такими красивыми волосами и привлекать его внимание. Он прошёл мимо и даже не посмотрел в нашу сторону. Мою внезапно накатившую грусть прервали знакомые.
Ритуал приветствия рокеров был не менее сложен, чем у французских королей, поэтому мои мысли поплыли в другую сторону. Нужно было вспомнить, с кем здороваться за руку, с кем – сначала постукивать по кулачку, потом бить пять, с кем – целоваться в щёку, с кем стоит заранее напрячься – ведь тебя, если человек в хорошем настроении, будет заточать в тиски непроизвольно потолстевших подростковых рук и поднимать вверх. Пиво нам ещё не продавали, и мы с радостью набросились на стаканчики, предложенные нам старшими.
