– Да…родители иногда могут сломать психику получше многих чужих людей, – покачал головой Марк. – Но теперь то Вы взрослая. Я понимаю, что личность матери иногда остаётся важной на протяжении всей жизни, но всё же…может, пора взбунтоваться?
– А я сейчас взбунтовалась! Да ещё как! – девушка нервно рассмеялась. – А Вы говорите прямо как психолог!
– Я учился на факультете психологии, – улыбнулся мужчина. – А знаете почему? Хотел сам разобраться в себе и своих травмах. Я до сих пор ненавижу отца. Мне кажется, своим кулаком он буквально выбил мне крылья. Я мог бы вырасти адекватным спокойным человеком, без внутренних проблем, а он, словно не дал мне вовремя превратиться из гусеницы в бабочку. Сломал меня в какой-то момент. И я иногда чувствую себя моральным уродом. Звучит, наверное, слишком пафосно, но вот так я сам ощущаю.
Валери задумчиво кивнула.
– А я не знаю…я очень привязана к маме. Я одновременно люблю её и ненавижу, – медленно проговорила она. – Она никогда меня не била, но при этом у неё хорошо получается убивать морально, в этом она мастер. Но, несмотря на всё, я не представляю себе своей жизни без неё. Мать – мой единственный близкий человек. Я думала, что им ещё будет муж, но…
– Может быть, теперь то уж точно стоит развестись? – хмыкнул Марк.
– Теперь уже я не могу выгнать его из дома, – с усмешкой покачала головой девушка. – Он там так прочно засел, что и не прогонишь.
– Для этого есть полиция, суд…
– Всё не так просто, как Вы думаете, – с грустной улыбкой заметила Валери. – Сейчас я, правда, хочу, чтобы он ушёл, но он остался назло мне. И постоянно донимает меня своими разговорами! Не понимаю, чего он хочет, если всё уже произошло? Дело сделано, зачем продолжать меня мучать…– она сжала кулаки, повинуясь приступу нахлынувшей ярости.
– Возможно, Вашего мужа самого терзает чувство вины, – осторожно предположил её собеседник. – Ведь объективно он виноват в произошедшем. А также обида и зло на Вас. Мужчины часто злятся на своих бывших, даже если сами стали виновниками расставания и его инициаторами. Подсознательно неприятно думать, что женщина, которая была твоей, теперь может стать чьей-то ещё. Вот если бы бывшие жены после развода сразу уходили в монастырь, это было бы не так травматично для мужской психики, – он рассмеялся. – Конечно, я говорю не про всех. Есть и вполне адекватные люди, но они и к психологам не ходят, про них говорить неинтересно.
– А Вы работаете с пациентами? – заинтересовалась девушка.
– Нет, – почему-то поморщился мужчина. – Знаете, когда сам не можешь разобраться в себе, невозможно нормально помочь другим. Поэтому я чисто теоретик.
Он достал из кармана сотовый телефон и взглянул на дисплей.
– Так, кажется, мы с Вами немного заболтались, а мне нужно успеть вернуться в свой город до рассвета. У меня ещё много дел, – обеспокоенно произнёс Марк.
– Ой, простите, это я Вас заболтала!
Валери почувствовала себя неловко, но при этом она не могла не признать, что ей стало намного лучше после этого разговора. Может, ей просто требовалось выговориться в нужный момент? Найти такого понимающего и чуткого собеседника? Или же Марк в действительности был хорошим специалистом, способным лечить словом.
– Ну…я пойду? – нерешительно спросила девушка, поднимаясь на ноги.
– Сейчас так поздно, может, мне довезти Вас до дома? – неожиданно вызвался её новый знакомый. – Только Вам придётся ехать на заднем сидении. И у меня убедительная просьба… постараться не трогать и не беспокоить мою сестру, ей всё-таки нехорошо…
