Я уже сказала нет - страница 7

Я не хотела, просто не могла позволить себе пользоваться её подачками. Поэтому, всё что мне было нужно, или просто хотелось, я приобретала сама. Несмотря на то, что попечительский совет интерната обеспечивал нас всем необходимым и для учёбы и для жизни, от стандартных ручек до одинаковой зимней формы, а по уставу интерната младшие и средние классы не могли самостоятельно покидать его стены, под угрозой отчисления…

Но кто же нас удержит?

Тем более что приближался Новый год – 328 год от Опустошения нашего мира.

За недолгое время, проведённое мной в интернате, во многом благодаря подачкам мачехи незаметно для себя я сблизилась с некоторыми одноклассниками. При этом – вы понимаете? – что не с самыми примерными и послушными. И мы на регулярной основе устраивали побеги из интерната, часто попадая в небольшие неприятности, из которых – надо отдать им должное – нас постоянно вытаскивали жутко злой Эш и жутко довольный Степан.

Вот и сегодня нас снова понесло в лавку сувениров и карнавальных костюмов.

В интернате Новый год всегда отмечали грандиозным балом-маскарадом, и этот год не стал исключением. Некоторые учащиеся делали себе костюмы сами – неуклюжие и простенькие, кому-то присылали из дома – очень дорогие и милые, но в основном – банальные.

Мы же решили отличиться и прикупить – а если будет необходимо, переделать под себя – такие костюмы, чтобы педагогам ещё много лет потом икалось.

Нас было пятеро…

Собственно – я. Прошу любить и жаловать.

Моя тихая – как мне вначале казалось – соседка по комнате, которую, кстати, звали – Зинка. Она была тощей верзилой, с мальчишески угловатой фигурой и совершенно невыразительным лицом. Но зато – с шикарными русыми волосами до талии, зависть всех девчонок нашего потока. Она была классной. И как я подозревала, была слегка влюблена в Итана. Зинка часто становилась причиной многих наших проказ. Так как ум у неё был изворотливый и коварный. В общем, вы поняли: мы как никто другой подходили друг другу. И поэтому – «спелись»…

Собственно – Итан. Крепкий, коренастый кареглазый парень с торчащими во все стороны каштановыми волосами и симпатичным, но изъеденным акне лицом. Он был ужасно озорным и нахальным, он явно отвечал Зинке взаимностью, но жутко этого стеснялся и прятал свои чувства за бравадой и шутками. А взять его «на слабо» – было вообще плёвым делом. Он вёлся, как пацан, коим он и являлся…

Аманта – слегка полноватая хохотушка, с ямочками на щеках, но это её не портило, а придавало особый шарм. Она жутко сердобольная и добрая, но не лишена духа авантюризма, а ещё она ОЧЕНЬ ЛЮБИТ СЛАДОСТИ!!! Добрая треть всех подачек мачехи доставалась ей. Хотя, подозреваю, она съела бы и больше. Кроме всего прочего – она отличный стихоплёт. Её эпиграммами в стенгазете – редактором которой она и являлась – зачитывались все, даже педагоги.

И Кевин, ну куда же без него. Красивый, рослый, злой… Не знаю, как он оказался в нашей компании неудачников. Даже со стороны он сильно из неё выделялся. Но он любил таскаться с нами, хотя часто из-за него наши достаточно безобидные проказы перерастали в почти настоящие правонарушения, грозившие не только отчислением из школы, но и тюремным сроком…

В общем, согласитесь, весьма разношёрстная и колоритная команда…

Обойдя за три дня поиска все магазины, торгующие интересующим нас товаром, мы так и не смогли определиться.