— Никак нет, Павел Демидович. Вас ждем.
— А чего ждете?
— А вы сами посмотрите, и сразу поймете.
Хм. Озадаченно потерев подбородок, я толкнул входную дверь и вошел в клуб. Полицейские двинулись за мной следом.
Клуб как клуб, ничего особенного. Приглушенный свет, музыка орет, народ выпивает за столиками. Кто-то танцует.
Я перевел взгляд на подиум. Там было установлено три шеста. Вокруг первых двух красиво извивались почти голые девицы, а на самом большом, что был воздвигнут посередине подиума в виде колонны, почти под потолком сидел дед Демид в полевой форме. Берцами и мощными ручищами он держался за шест, в зубах зажал погасший окурок сигареты и зыркал по сторонам безумным взглядом. В общем, залезть он туда, залез, а слезть не может. И снять его никто не может, потому что дед бьет всех ногой. А берцы – обувь крепкая, таким по лицу получить никому не хочется. Вот и опергруппа лезть к нему не решилась. Собрались позади меня, и гогочут.
Народ, что в клубе собрался, тоже ржет, безобразие это на телефон снимает. Весело всем, зашибись.
Администратор, приятная девушка, как меня увидела, сразу ко мне кинулась, как к последней надежде человечества. Впилась мне в локоть красивыми ноготками.
— Это вы родственник генерала? Скажите, что вы!
— Ну, я, да… — буркнул угрюмо, а сам озадаченно осматривал шест. Как же деда снять?
— Снимите дедушку оттуда, пожалуйста.
— Как он туда залез?
— Ох, он сначала вел себя пристойно. Заказал графин водки, нарезку. Девочкам денежку в стринги засовывал. А потом, после второй стопки вдруг услышал кавер версию старой песни «Три белых коня» и в пляс пошел. А потом на подиум полез. Начал к девочкам приставать… — администратор раскраснелась, — по попам их шлепать, руки распускать. Наша охрана его пыталась стащить, да он у вас буйный! А дерется как! Он в ВДВ, что ли служил?
— Было дело, — отмахнулся я. — Спецназовец он бывший. Его голыми руками не возьмешь.
Администратор распахнула свои густо накрашенные глаза.
— Что, и бутылку шампанского об голову разбить может?
— Вот чего не знаю, того не знаю. А спрашивать у него не рекомендую, все же, дед в возрасте уже. Вдруг череп себе расколет? Он и так не совсем адекватный у нас, вы же сами видите.
— Да вижу, вижу… Я полицию вызвала. Они хотели его с подиума стащить, а генерал ваш на шест полез. Сказал, живым не сдастся. И сидит там уже полчаса. Он нам работать мешает.
Я огляделся по сторонам. Судя по шумихе, которую создал дед, никому он не мешал. Наоборот, произвел фурор среди гостей подшофе. Те даже на его фоне с другой стороны сцены фотографироваться начали и в сеть выкладывать. Народ стал подтягиваться, в клубе уже яблоку упасть было некуда. Всем хотелось на деда-стриптизера поглазеть.
Тяжко вздохнув, я полез на подиум. Девицы у шестов оживились, начали мне подмигивать, сиськами трясти. А тут еще цветомузыка ослепляла.
— Дед, строиться! — остановившись у центрального шеста, громко рявкнул я. Вот что, что, а грозно требовать я умел.
Голые девицы от такого рыка опешили и выстроились по стойке смирно.
— Павлуша, ты, что ль? — оживился сидящий под потолком генерал, и бычок выпал у него изо рта.
— Я. Спускайся немедленно!
Дед презрительно сплюнул.
— А-а, позор нашей семьи явился. Бизнесмен Павел Алмазов!. Фу, таким быть!
— Спускайся, кому говорят?!
— А не хочу. Мне и здесь хорошо.
— Что значит, хорошо, дед?
— А то и значит. Всяких бездельников и любителей гламурной жизни слушать не собираюсь.
