Мне захотелось разубедить её. Рассказать, что я не такая. Совсем другой человек! Что меня вообще зовут Оля, и я невероятно далека от всего того ужаса, который происходил в жизни Наташи. Но, я сдержалась. Усилием воли мне всё же удалось промолчать.
«Ситуация и так далеко не радужная, не нужно дополнительно её усугублять. А то ещё в психушку отправят, и тогда всё станет намного сложнее», – пронеслось в голове грустная, но правильная мысль.
Прерывая наш разговор, в палату вошла уже знакомая мне полная медсестра. Она бросила на пол чёрные резиновые сланцы и положила на кровать синий застиранный халат, как у санитарок.
– Вот, – сказала она и с вызовом посмотрела на лаборантку. – Лучше ничего нет.
– Спасибо большое, – поспешила как можно более искренне поблагодарить её я и развернула одежду.
Халат был несколько большеватым, потёртым, имел какие-то странные выцветшие и не отстирываемые пятна, а также один надорванный карман. Но главное, он прикрывал мою наготу и позволял наконец выйти из палаты. В тот же туалет, к примеру, уже хотелось сходить.
– То, что нужно! – прокомментировала я и с трудом из-за боли в рёбрах накинула его на себя.
Медсестра почему-то несколько смутилась. Ожидала, что я начну качать права и требовать что-нибудь получше? Или потому что в её загашниках было что-то более подходящее, но она мне пожалела?
«Даже если и так, то плевать, – подумала я, засовывая ноги в тапочки, – главное, что теперь не видно трусов и обколотых руки. Этого пока будет достаточно».
– Другое дело, – проследила за моим переоблачением лаборантка. – А теперь всё же пойдём на пост и возьмём пробу, а то мне ещё в два отделения зайти нужно.
– Баночку для анализа не забудь, – строгим голосом подсказала мне медсестра, кивнув на тумбочку, и, когда мы все вышли в коридор, указала мне рукой, где находится туалет. – Потом сходишь и баночку оставишь на подоконнике. Ясно?
– Да, – кивнула я, внимательно осматриваясь по сторонам.
Больница за пределами палаты вызывала не менее гнетущее впечатление, чем внутри. Тёмно-серые потолки со старыми лампами. Крепкие много раз перекрашенные двери. Грязные, замызганные стены с обвалившейся штукатуркой и чуть ли не советские плакаты, информирующие пациентов о пользе гигиены и о способах правильного наложения шин при переломах.
На фоне царящей разрухи особенно выделялся находящийся в достаточно широком отнорке пост медсестры, который представлял собой современную модульную конструкцию из тёмно-коричневой ДСП. Он казался инородным предметом на фоне ужасных стен и потолка, которые здесь находились лишь чуть в лучшем состоянии, чем в том же коридоре.
Также тут отдельно располагался небольшой стол с выставленными на него приспособлениями для забора крови, два стула и довольно современная медицинская сумка фельдшера-лаборанта, стоящая на полу.
– Садись, – сказала женщина, занимая место во главе стола, а затем дождалась, когда я сяду, и взялась за дело.
Спустя примерно минуту я была свободна и как можно быстрее направилась в туалет.
«М-да!» – первое, что подумала я, осмотрев небольшое помещение со старомодной, местами отсутствующей квадратной плиткой голубого цвета, и ощутив щедрую порцию хлорки, которую использовала уборщица для дезинфекции. В санитарном узле, как значилось на табличке, имелись: раковина для мытья рук; три деревянные кабинки, выкрашенные тёмно-серой краской и обеспечивающие приватность; а также огромное, почти во всю ширину стены окно с большим подоконником, на который женщины и ставили свои анализы.
