Настал тот день, когда мне снова придется учиться совладать с эмоциями. Говорят, опыт — сын ошибок трудных. Что ж… Вперед, исправлять ошибки и набивать новые шишки.
Взяв в руки серое пластмассовое ведро с черной полукруглой ручкой и охапкой великолепных белых лилий, я не спеша направляюсь к стеклянной витрине, которая пестрит яркими красками. Сегодня пришла новая партия цветов, которую следует незамедлительно расставить по местам, а еще не помешает заняться накопившими отчетами, составить и отправить поставщикам новую заявку на следующую партию.
Дел сегодня невпроворот, еще и помощница, как назло, отпросилась на выпускной к старшему сыну. Как мать я просто не смогла ее не отпустить, да и вообще я душа добрая, всем и всегда помогу чем смогу. А то, что я здесь как белка в колесе, так это никого не волнует.
Оглянувшись по сторонам, ищу взглядом недостающую партию лилий и направляюсь к застекленному холодильнику. К своему маленькому, безумно яркому и благоухающему сладкими ароматами раю.
Цветы — это как антидепрессант. Кто-то спасается, заливая в глотку тонны алкоголя и пропадая в беспамятстве, кто-то, прыгая без страха для жизни, ловит кайф от высоты. Я же спасаюсь, копошась в цветах. Сестренка из-за моей безумной любви к растениям называет меня клушей. Хотя я всегда считала, что клуша — это птица, обитающая вдоль северного побережья России. Но, видимо, не все я знаю в этой жизни.
Закончив с расстановкой цветов в охлаждаемой камере, я с удовольствием возвращаюсь к рабочему островку, заваленному крафтовой бумагой разного цвета и стиля и разнообразными цветными ленточками. Решение, что бумажные дела могут подождать еще немного, приходит внезапно, стоит мне только увидеть непристроенные рускусы.
Собирая нежный букет для невесты из кремово-розовых пионов, я невольно начинаю погружаться в детские, все еще наивные, мечты о свадьбе. Не так я хотела выйти замуж. Ой, не так.
Еще вчера, ненавидяще буравя меня взглядом, Адашев без единой нотки сомнения в голосе поставил перед фактом: за свадьбу отвечаю я! Да оно мне надо? Не собираюсь я устраивать праздник для господ. И под него подстраиваться тоже. Найму фирму, и пускай все организовывают. По своему вкусу.
Именно за такими думами меня и застает звонок сестры.
— Юль, ну вот зачем ты согласилась? — кричит, стоит мне ответить.
Закатываю глаза и скольжу подушечками пальцев по бархатистым пионам. Говорят, пионы — это чистая энергия. Они способны дарить яркий спектр эмоций, стоит только на них взглянуть. Врут, наверное.
— Ты знаешь почему, — спокойно присоединяю к нежно-розовым пионам веточку рускуса, придерживая плечом телефон.
Вчера мне достаточно было узнать, что Адашев безжалостно поставил отца на счетчик, а у того сердце слабое. Всякое может быть. Только если это произойдет, я просто не вынесу. Достаточно того, что одного родного человека с нами уже нет. Сначала я хотела сказать Юльке о своем поспешном решении, а потом передумала. Нечего ей беременной волноваться.
— Все еще любишь?
Морщусь, будто в рот положила кусок лимона. Люблю? Слишком громко сказано. Вряд ли все обстоит именно так, но и исключать пока не стоит. Где-то глубоко в душе маленькая девочка все еще любит его, несомненно. А вот взрослая пытается всеми силами отгородиться от опасного хищного животного, которое готово уничтожить свою добычу в любой момент.
