– А моя мама говорила, что любую ранку надо зеленкой залить.
– А моя – иодом.
– А у нас сейчас есть хоть что-то?
Я от их слов заголосила еще громче.
На этот шум вышла из двора соседка бабушка Нюся.
– Как это мама не стала лечить Олю? Разве можно бросать ребенка в беде?!
Она подхватила меня на свои старческие руки. И бросилась бежать через дорогу в больницу:
– Ничего, мы этот вопрос быстро решим. Поликлиника рядом, а ребенок кровью истекает, – говорила она, запыхавшись, на ходу.
Вся ватага друзей еле поспевала за ней.
В кабинете врача медсестра обмыла и обработала рану, выстригла вокруг нее волосы, сделала укол, а врач зашил кожу. Затем забинтовали голову.
– Ну, вот! Теперь ты, как раненый в голову Чапаев! – засмеялись они.
Долго теперь друзья наблюдали мои походы в больницу на перевязку и обратно. Так что, закончив первый класс с отличием, я фотографировалась с одноклассниками с перевязанной головой и с перебинтованной рукой, которую разбила, переходя через железную дорогу при очередном походе в больницу.
Как-то брат собрался на день рождения купить мне в подарок настоящую куклу. У меня была лишь самодельная подруга, которую сшила бабушка Душа из тряпок. Мы с ним даже в город для этого ездили вдвоем. Во время поездки обошли много магазинов в центре Грозного.
Ни одна из облюбованных мной красавиц ему не нравилась:
– Ты только посмотри, какая она страшная: глаза навыкате, губы, как гармошка. Давай еще поищем.
– Вова, глянь, кукла с золотыми волосами! Немного на Лидину похожа. Правда?
– Ничего ты не понимаешь, у нее вместо волос пакля. Она не Лидину красавицу похожа, а на бабу Ягу из мультиков.
– Ой, погляди, какие пупсики. Я давно о таком мечтала. Научусь ему платьица всякие шить.
– Сама ты, как пупсик. От горшка два вершка. Нормальную игрушку надо.
В результате поисков Вова приобрел машинку с поднимающимся кузовом. И не отдавал мне ее, пока не наигрался сам.
В один летний вечер мы с друзьями отправились играть на стройку. Рабочих там уже не было. А этажей в доме прибавилось. Это манило с небывалой силой.
Мы носились по этажам, перекликались и прятались друг от друга. Неожиданно наткнулись на сторожа. Он стал прогонять нас с объекта. Мы бросились врассыпную. Он побежал за нами. Я выскочила на балкон третьего этажа. Не успела отдышаться, как в проеме показался сторож. Он отправился за мной, потому что была самой маленькой.
Я, ойкнув от неожиданности, прыгнула вниз. Вельветовая юбка парусом надулась на ветру. На лету она зацепилась за балкон первого этажа. На мгновение это задержало меня там. А когда материя порвалась, я рухнула вниз, где валялись бетонные плиты и осколки кирпичей, а из земли торчали куски арматуры. Видимо, меня оберегал хороший ангел-хранитель, приземлилась на чистое место.
Через некоторое время, грязная и поцарапанная, в ссадинах и крови, я шагала впереди ватаги друзей. При этом размахивала разорванной юбкой над головой, и в миллионный раз рассказывала, как совершила свой прыжок.
Друзья с обожанием и завистью смотрели на меня:
– Ну, ни за что бы не прыгнула. Я высоты боюсь!
– С ума сойти, аж с третьего этажа!
– Это сколько ж метров от земли!
Там, где жили мы с друзьями, раньше была узкая автомобильная дорога с остановкой напротив нашего дома. И на проезжей части транспорт нередко сбивал беспризорных собак. Тогда мы, положив на тряпку раненое животное, несли его по очереди в наш двор, где лечили, кормили и были счастливы, если оно выздоравливало и начинало ходить.
