Если наступал страшный конец, целой процессией шли на пустырь, где теперь была стройка. И там хоронили беднягу в вырытой нами ямке. Потом посещали это место в знак памяти.
Вова любил читать книги. И как-то прочитал мне вслух отрывок из « Четвертой высоты», где Гуля Королева, поборов страх, совершила свой первый прыжок с самолета. Брат от переживания за нее даже вспотел. Потом поднял на меня глаза:
– Оль, а ты бы смогла вот так взять и прыгнуть вниз с парашютом?
– Не знаю, не прыгала. Наверное, все-таки струсила бы.
– А вот наши ребята считают тебя смелой.
– Кто так считает?
– Ну, Витька, например.
Я покраснела. Достаточно было этого имени, чтобы я в то время в любое пекло полезла.
– А давай попробуем?!
– Как? У нас и парашютов-то нет. С крыши, что ли прыгать будем?
– А хоть и с крыши!
Вовка почесал затылок:
– А что, я в сарае старый зонтик видел. Чем не парашют?
И мы начали рыться в старых лохмотьях, разыскивая будущий парашют. Потом забрались на крышу сарая, раскрыли найденный зонтик.
Первым спрыгнул брат. Забросил парашют мне:
– Прыгай, не бойся! Это вовсе не страшно, а даже приятно!
Я тут же ринулась вниз, ощутив, как дернуло ветром зонтик. И не успела даже испугаться. Потом подумала: не зря Вовка ходит теперь, выпятив грудь, как индюк. А ведь, правда, приятно ощущать себя смелой.
К забору подошла Лида:
– Чего вы там веселитесь?
Я с радостным возгласом побежала к ней:
– А мы, как Гуля Королева из « Четвертой высоты», с парашютом с сарая спустились.
– Не врешь?
– Чего мне врать?
– Покажи.
Я снова спрыгнула с крыши.
– Ух, ты! Ну, вы даете!
Вовка отозвался издалека:
– Давай к нам! Хочешь так же спрыгнуть?
Лида перелезла через штакетник, соединяющий наши дворы:
– Нет, я боюсь. Вдруг ногу сломаю.
– Тогда иди, я тебя на машине покатаю!? – предложил он ей.
– Давай!
Она поправила свои красивые черные волнистые волосы. Машиной у нас считались огромные счеты нашей мамы. Вовка подложил ей на счеты дощечку. Она удобно уселась, аккуратно разложив вокруг себя платье. Ноги поставила на их края. И он стал толкать ее в спину. Счеты покатились, раздался грохот от их скольжения по асфальту. Они « ехали», а я бежала следом и вместе с ними смеялась.
У Лиды был брат. Тоже Вова. Он учился в старших классах и на наши забавы смотрел с усмешкой: чем бы дитя не тешилось… Он часто ходил по двору с рогаткой. Настреляет воробьев, что воровали у них виноград, поджарит их над костром. А потом нас с Лидой угощает. Мне казалось, это было самое вкусное блюдо, которое я пробовала в детстве.
Иногда в хорошую погоду мы устраивали игры в бадминтон или волейбол в проулке или своими руками изготавливали ходули. И потом оказывались великанами, распугивая своим видом и шатким ходом прохожих.
Или вдруг начинали гонять на громких тачках, прикрепив к сколоченным деревяшкам подшипники. Иногда тачки ломались, тогда всей гурьбой мы, девчонки и мальчишки, склонялись над ними. Одни советовали, другие ремонтировали, третьи бегали домой за инструментом.
Нам никогда не было скучно. Часто мы шли на поле выливать сусликов или пауков, играли в чакушки, для начала собрав в округе все металлические крышки от бутылок и загнув их края кирпичом.
Зимой у нас развлечений не уменьшалось. Особенно, если выпадал долгожданный снег и мороз не давал ему быстро растаять. В ходу тогда были игры на горке, коньки и санки. Кроме прочего, мы играли в снежки и лепили снежных баб. Все это считалось у нас символами зимних школьных каникул и предвестниками главного праздника детворы- Нового года с подарками, сюрпризами и представлениями в Домах культуры.
