– А что произошло тогда? В тот день? – начинает она осторожно расспрашивать, словно боится потревожить старые раны.
Честно говоря, я и сам до сих пор не могу полностью понять, что именно случилось в тот день. Услышав слова Мелони, я словно потерял контроль над собой. Всё вокруг закружилось, мир стал расплывчатым, и я больше не мог думать ясно. Эмоции захлестнули меня, словно бурная река, которую невозможно остановить.
– Когда она сказала, что сделала… – произнес я, чувствуя, как дрожат руки. – Я просто не смог сдержаться. Что-то внутри меня сломалось. Как будто весь мой мир рухнул в одно мгновение.
Тяжело. Я никому не говорил об этом. Но если я хочу вернуть Изабель, то это меньшее, что я могу сделать.
– Моя бывшая девушка просто оказалась не той и при этом ужасной матерью… – произнес я, тяжело вздохнув.
Эти слова, казалось, повисли в воздухе, вызывая в памяти образы прошлого, которые я предпочёл бы забыть навсегда.
Женщина хмыкнула, и я заметил, как её взгляд стал задумчивым. Она скрестила руки на груди, словно защищая себя от холода, который уже начал проникать сквозь одежду. Ветер трепал её седые волосы, но она казалась невозмутимой, погрузившись в собственные размышления.
Что-то изменилось в атмосфере вокруг нас. Может быть, это было связано с моим признанием, или, возможно, с тем, что я чувствовал себя уязвимым перед этой незнакомкой. Почему она захотела встретиться? Что она хотела увидеть? Она даже не представилась, хотя я впервые столкнулся с человеком, работающим в детском доме. Кто она такая?
Её молчание начинало тяготить меня. Внутри нарастало беспокойство. Я хотел узнать больше о дочери, о её жизни. Но в то же время боялся задать слишком много вопросов, чтобы не показаться навязчивым.
Наконец, она прервала тишину:
– Иногда люди оказываются не теми, кем кажутся, – мягко произнесла она, глядя вдаль. – Особенно когда речь идёт о материнстве.
Здесь женщина права. Моя мать бросила меня, а Мелони избавилась от дочери. Точнее, я так думал.
– Я вижу, что вы любите девочку, но её также любят и родители, – проговорила она, и в её словах прозвучала теплота, которая неожиданно вызвала у меня раздражение.
– Они не её биологические родители! – выпалил я резко, чувствуя, как гнев поднимается изнутри. – Я мог бы обеспечить свою дочь!
Меня охватила злость. Почему она говорит о других родителях, как будто они имеют право на мою дочь? Я вскочил со скамьи, готовый уйти, но внезапно услышал её слова:
– Я могу организовать вам встречу.
На секунду я замер, не веря своим ушам. Встреча? С дочерью? Сердце бешено застучало в груди, и я обернулся, не в силах поверить тому, что услышал. Женщина смотрела на меня с пониманием, и её глаза светились добротой.
– Что? – выдавил я, почти шепотом. – Вы можете устроить мне встречу с ней?
Я снова опустился на скамью, чувства переполняли меня. Радость, надежда, страх – всё смешалось в одну неразбериху. Возможность увидеть свою дочь после стольких лет казалась невероятной. Я не мог поверить своему счастью.
– Да, – ответила она, улыбнувшись. – Если вы согласны, я всё организую и позвоню вам.
– Конечно! Господи, конечно, я согласен! – торопливо произнёс я, едва справляясь с эмоциями.
Мысли путались, и единственное, что я мог сделать, – это согласиться. Но я не удержался и спросил:
– Почему вы так добры ко мне?
Это было странно. Никто раньше не относился ко мне с такой теплотой и заботой. Обычно люди держали дистанцию, особенно когда дело касалось таких сложных ситуаций. Но сейчас, после разговора о моей Изи, эта доброта казалась естественной и искренней.
