— Необычно, — выносят вердикт, слишком много уж времени потратив на рассматривание тату.
Об этом поговорим? Окэээй.
— Надо ведь соответствовать дарованному придурошными предками имечку.
— И что это за имя?
— Реально важно? Мы ж уже вроде определились.
— Ты прав, — склоняются, щекоча кончиками волос грудь, а проспиртованным дыханием грея кожу на шее.
Ну вот же, совсем другое дело! А то потрепаться ей, видите ли, вздумалось. Я понимаю, что бабы это любят, но мне-то нахера трёп с девицей, которую я вижу в первый и последний раз?
К счастью, переходим к делу. В процесс включаются смелые поцелуи, энтузиазм бывалой потаскухи с многолетним опытом за плечами и вполне себе так возбуждающая прелюдия. Не прям топ, но сойдёт.
Привстаю на локтях, пока об мой пах активно трутся задом, задирая и без того короткую юбку проститутского платья, охотно принимая юркий язычок, лезущий в мой рот по самые гланды, когда дверь без стука распахивается.
Аврора с видом невозмутимой царицы замирает на пороге, для удобства облокотившись об косяк и скрестив на груди руки. Встала и, склонив голову, смотрит на нас.
Ля, пришла. Даже раньше, чем я думал.
— Здесь занято, — брюнеточка, тормознув, аж теряется от подобной наглости.
— Да вижу, — кривится в ухмылке Белинская. — Ты не отвлекайся, не отвлекайся, милочка. Я пока думаю.
— А чего тут думать? — кивком приглашаю к нам. — Присоединяйся. Меня на обеих хватит.
— Не сомневаюсь. Тебе, насколько могу судить, вообще фиолетово, что трахать.
Это была такая попытка меня упрекнуть?
Ну, типа — ай.
— А ты у нас, значит, слишком избирательна?
— Скорее, эгоистична. С детства не люблю делиться с другими своими игрушками, — Рорик медленно подходит ближе, присаживаясь на корточки рядом с нами и запуская руку в карман моих джинс.
— Если ищешь презерватив, он в заднем левом, — замечаю, залипая на мельтешащее в прямом доступе охрененное декольте, едва ли не умоляющее упасть в него лицом и сделать "бррр".
— Это вы уж сами как-нибудь давайте, я вам не нянька, — точечно целуя меня в нос, довольно выпрямляются, звеня найденной связкой. — Развлекайтесь, пупсики. Не буду вам мешать. Он, кстати, тоже единоличник, — это уже бросают между делом брюнетке. — Только о себе думает, так что будь готова. И береги задний проход. У него к нему особая нездоровая тяга.
И свалила. Пришла, территорию пометила, указания раздала и свалила. Прихватив мои ключи от тачки. Возмутился бы, если бы не был так... восхищён.
— Это кто? — сидящая на мне клуша, кажется, решила удариться в ревность.
— Ммм... — дверь нам услужливо прикрыли, уходя, но я теперь как дебил таращусь на неё, ловя ещё не до конца растаявшие в памяти флешбеки сисек Белинской.
— Твоя девушка? — напирают.
— Возможно.
Я чё, я б не отказался. Белинская лучше любого допинга. Одно её присутствие держит в тонусе, стабильно поставляя дьявольский огонёк из самой преисподней, будоражащий рецепторы.
— А меня тогда зачем позвал?
— Потому что она пока не даёт, а передёрнуть охота.
— Ну ты и мудак, — шипят, сердито пихая меня в рёбра. Ау.
Недовольно оборачиваюсь к девице.
— А ты шлюха, и что дальше?
Взвизгнув, с меня злобно спрыгивают, болезненно придавив коленом всё ещё эрегированный член и, поправив сползшую с плеча бретельку, тоже, блять, сваливают.
Не, ну зашибись!
Я сегодня трахну хоть кого-то или нет?!
Видимо, нет. В смысле, найти ещё одну девку с похеренными моральными принципами, конечно, можно, тут такого добра навалом, но что-то уже особо и не хочется. Запал пропал.
