Ну вот и кто она после этого, а?
Белинская ведь распинается сейчас не ради других. Не ради того, чтобы вызывать меня на ревность распаляющимся интересом мельтешащих поблизости парней. На них она и не смотрит.
Нет. Это представление предназначается исключительно для меня одного. Этакое невербальное сообщение:
"Куда ты денешься? Ты ведь хочешь меня, а значит будешь послушным пёсиком ровно столько, сколько я посчитаю необходимым".
Ха. Вот уж хрен тебе, стерва! Обойдёшься.
Я тебе зачем-то нужен, так что сама прибежишь. Не настолько ты особенная, чтоб вестись на все твои дешёвые уловки.
Смещаю взгляд правее, ловя в фокус примеченную ранее брюнетку. Фигурка, моська, сиськи — ничего такая, на разок потянет.
Выдвигаюсь к ней, тормозя так, чтобы закрыть собой чела, которого та столь усердно пытается подцепить, используя слишком уж ненавязчивый флирт. Такой ненавязчивый, что его толком и не видно.
— Не выйдет, — короткой хлёсткой фразой заставляю её полностью сосредоточиться на себе.
— Что не выйдет?
— Сегодня он тебе не светит.
— Потому что...
— Потому что тебя уже присмотрел я.
Ага. Интерес пошёл.
Всё правильно: зачем нам журавль в небе, которого ещё не факт, что поймаешь этой ночью, когда тут такая синичка нарисовалась? Синичка с наклонностями коршуна.
— А ты можешь предложить мне что-то интересное? — оценивающе меня просканировав, меняются едва ли не по щелчку: без раскачки с равнодушия переходя в боевую позицию кокетливой тигрицы.
— О, я много чего интересного могу тебе предложить, — допиваю залпом пиво, отставляя пустую бутылку в компанию к громоздящемуся на кофейном столике мусору. — Если прямо сейчас начнём, к рассвету, может, и управимся. А, может, и нет, — сбрасываю на диван болтающуюся косуху и с хозяйской деловитостью закидываю на брюнетку локоть. — Пошли. Думаю, ещё не все свободные спальни заняли.
— Что, вот так сразу? А как же сперва познакомиться?
Ля, начинается. Терпеть не могу, когда тёлки, у которых буквально на лбу читается, что их ноги раздвигаются по требованию без выходных и отпусков, начинают строить из себя недотрог.
— Познакомимся, познакомимся. Бухлишка прихватим с собой, и познакомимся. Сперва без одежды, потом с одеждой. Не, наоборот. Хотя... Нормально. В таком порядке даже лучше, — заговаривая зубы, тихо и ненавязчиво увожу несопротивляющуюся жертву за собой.
На Аврору не оборачиваюсь, однако боковым зрением успеваю убедиться, что мимо неё ничего важного не проскакивает. Та даже танцевать перестаёт, поняв, что главный зритель свалил, так и не досмотрев первый акт.
То то же, милая. Теперь ход за тобой, неприступная королева.
***
За закрытыми дверями одной из многочисленных хозяйских комнат, имеющих в наличии, к слову, весьма неплохие такие траходромы, сразу перехожу к делу, стягивая с себя свитер.
Ну а чё тянуть-то, верно?
— Ну что, знакомиться точно надо? — киваю брюнетке, бросая тряпку на спинку кровати. — Я, конечно, не вижу особого смысла, но если прям так нео... — не договариваю, оказываясь поваленным на подушки.
Девица проворно осёдлывает меня сверху, с интересом пробегаясь длиннющими заострёнными ногтями по занимающей большую часть торса угольно-чёрной татуировке.
Так, у меня два вопроса. Первый: для чего цену себе набивала, ломаясь? И второй, куда более важный: мать твою, нахрена такие когти лепить?!
По деревьям лазить? В носу ковыряться? Замки дверные вскрывать? Смотрится отвратно: словно вместо пальцев кривые спицы.
