– Тошно, – промямлила я. – Мам, как ты можешь? Папа, наверное, уже послал за братьями?
В ответ кивок.
– Представляю, как он сердится на меня! – со стоном повалилась я на кровать.
– Твой папа – вожак стаи, а ты его дочь. Всё! Хватит разговоров! Марш в душ!
Поднявшись, я прошлёпала босыми ногами в ванную комнату. Включив и отрегулировав подачу, залезла в поддон и встала под душ.
Я всегда любила воду, но сегодня казалось, будто она наказывала меня: стуча по спине, плечам, затылку жёсткими каплями. Это было физическое возмездие за то, что не стала лучшей частью рода, а взгляд папы, после моего оборота – кара душевная. Думаю, он осуждал меня, ненавидел и брезговал мной. Я стала крахом всех его надежд, его унижением, слабым звеном. Хилый оборотень – самое страшное поражение, которое папе удалось пережить за жизнь. Я понимала, что подвела не только его, но и всю семью Быстровых-Вог.
Почему так? Я была уверена, что стану сильной. Мне не в кого уродиться слабой волчицей! Проще уйти, куда глаза глядят.
А что? Передо мной открыты все пути, ведь Ритуал совершён, могла и расслабиться. Поеду к Алине или Агнессе. Теперь уж точно, вольна заниматься всем тем, что в голову взбредёт. Например, жить и учиться в институте на человеческой территории, а не в университете магии. Буду заниматься историей, как и мечтала.
Эх, поговорить бы с кем-то в таких случаях полагалось, но я не в состоянии. Алинка звонила. Оставила кучу аудио-сообщений на ситронке. Я их не слушала – ревела. Плачь – последний штрих в моём новом стиле «Виват, неудачница!»
М-да. Агнесса тоже старалась на пару с сестрой. Суток не хватит, чтобы прослушать все записи. Ещё есть от Кости и Тима. Пожалуй, только звонок Тима сейчас в самый раз. Он скорее всего утешать начнёт, но я быстро смогу перенастроить наше общение на поиски разгадок. Мне нужно заняться делом! Не важно каким, главное – прямо сейчас. И думать, думать только о тайнах преступления, о Стихии. А Константин…
Фу-у-у-ух! Константин.
Мы говорили с ним, как только он догнал меня там, в чащобе. Стояли друг напротив друга, обласканные серебряными нитями Луны.
Поморщилась от своих мыслей.
Идиотка! Вот ведь удумала: посеребрённые Луной! Я неумолимо сглаживала острые углы правды даже перед собой, и не могла себе признаться, что Константин нагнал меня в лесу, во время первого бега в зверином облике и приковал к себе.
Да, так происходит со звериной ипостасью, когда самка, чувствует сильного самца. Тоже мне, выбрал время бежать за мной!
После оборота всё воспринималось остро. Запахи, эмоции, ощущения – голова кругом, если верно формулировать, отношение к произошедшему. И тут вдруг он – мощный, подавляющий, Альфа! Моя волчица тут же захотела принадлежать ему, и готова была всё сделать ради этого. Она чувствовала в нём необходимость, равную жажде охоты.
Услужение – самое верное слово, которое я могла бы подобрать к нахлынувшим на волчицу чувствам! Вот тебе и посеребрённые Луной! Я заняла своё место в отстойнике для неудачниц, готовых лизать каждый след, оставленный обожаемым Альфой, ради того, чтобы он снизошёл до меня и сделал своей парой.
Всхлипы вырвались из горла, а слёзы смешались со струями воды. Ноги не держали, и пришлось сесть. Закрыв лицо руками, я попыталась отгородиться от несправедливого мира, распорядившегося моей судьбой так ужасно.
Вспомнилось, как я припала на передние лапы под обвиняющим взглядом отца, а потом, не выдержав, рванула в лес, и неслась по нему, не разбирая дороги. Меня остановил чужой запах, а потом и голос, прозвучавший у меня в голове.
