За их столиком воцарилась тишина.
– Но если что-то пойдет не так во время теста, не кажется ли тебе, что ее кандидатура самая удачная, чтобы стать крайней? – мрачно извлек ученый на свет то, что пришло ему в голову, – И как она тогда будет справляться?
С этим он встал и вышел из кафе, оставив позади Андрису, застывшую среди мякоти дивана.
Он был уверен, что Хелин поймет, что не готова и откажется. Поблагодарит за оказанную честь и не станет проходить через бег с препятствиями, который ее неминуемо поджидал. Однако она этого не сделала.
Не оправдались его опасения и по поводу реакции коллектива. После первых успешных испытаний начались разработки и других «Ячеек», другими группами историков из офиса – и все оказались при делах. Если кто-то и удивился, либо поерничал по поводу неожиданности первого назначения, то вскоре эта новость сошла на нет, а девушку приняли вполне радушно. Как сотрудник, Хелин вела себя безупречно. Она всегда являлась вовремя или с небольшим запасом времени, подготовленная по всем фронтам, по которым она могла подготовиться. Она выдвигала идеи, проявляла инициативу и не отлынивала от трудностей, потихоньку осваиваясь. Но Годарт видел, как она переживает и пропускает все через себя. Ее нескончаемый поток мыслей и страхов был почти осязаемым. Казалось, она зареклась совершить даже малейшую ошибку.
Проблема заключалась в том, что мы все совершаем ошибки, когда находимся на пути к чему-то новому.
– Ааа, черт! – цепочка, притягивающая нос его обуви к лодыжке, лопнула. Длиннющий нос ботинка-пулена некстати вывалился вперед и тут же начал сильно мешаться, задевая поочередно каждый мусор на их пути. Бен с ужасом в глазах воззрился на ругающегося ученого.
– Иду я, иду, – буркнул Годарт, запинаясь в ногах и мысленно проклиная средневековую моду.
– Почти пришли, сударь, – пролепетал слуга, – Вон там уже будет за поворотом…
Путешественник поднял голову от своего ботинка и тут же споткнулся снова. Удержавшись от очередного злословия, он решил выполнять все поочередно – сначала твердо поставил обе ноги на землю, затем, опершись о стену, перевел взгляд в указанном направлении.
От поворота к их двору, в противоположную сторону, спиной к ним, спешно удалялась тучная фигура в накидке. У Годарта от неожиданности встали волосы дыбом. Полы наброшенного плаща развивались, выделяя излишнюю торопливость, не вяжущуюся с массивностью человека.
– Бен, кто это? – вполголоса обронил ученый.
Камердинер чуть прищурился.
– Ханна..? Нет, вроде. Баба какая-то, чужая.
– Неместная? – голос Годарта заиндевел, – Одна? Это не кто-то из жильцов? Монахиня?
– Негли28 и монахиня… – неуверенно промямлил Бен, – Безкрепостен зрением, сударь, не впадайте в немилость.
– Пойдем быстрее, – приказал путешественник и тут же зачерпнул длинным носом ботинка слой земли, – Твою ж… Идем, идем!
У поворота Годарт вновь бросил взгляд на удаляющуюся фигуру. Она так и не обернулась. Случайно или нарочно? Она их заметила или нет?
Все эти совпадения предрекали что-то плохое. Что-то с Хелин.
Зная Аларда, его молчание на протяжении всего пути до дома казалось особо зловещим. Пришлось приглушить дергающее изнутри желание уточнить новости; они уже стояли позади дома. Не мешкая, Годарт рванул к коричнево-красному забору. Калитка была не заперта.
– Вы следите за этой дверью? – затряс он слугу за плечи, но тот как язык проглотил, – Когда она была в последний раз закрытой?
