Волчья рысь. Знаменитый «аллюр» бергеров – очень быстрый, прыгающий шаг или, если угодно, неторопливый бег, позволяет привычным к нему бойцам перемещаться быстро и далеко. И это при том, что «тяжелой пехотой» отряд Рейнхарда называли отнюдь не случайно: на каждом если не латный полудоспех, то хотя бы кольчуга с наклепанными стальными пластинами, наручи, шлем, у многих – небольшой кулачный щит, ну и оружие, конечно, без него все бессмысленно. Привычные скальные топоры, моргенштерны, укороченные алебарды, а у вожаков и тех, кто поудачливей – длинные мечи и редкие для пехоты диковинки – пистолеты. Вот чего почитай что и нет, так это мушкетов, два десятка на всю ораву, не до долгих перестрелок сейчас.
Ушедшая вперед дюжина Щеголя должна уже быть возле выхода из оврага, еще столько же торскими оленями скачут поверху, поглядывая по сторонам и прикрывая колонну – неважно, что до врагов далеко, всякие неожиданности случаются, а они сейчас не к месту. Той, что уже случилась, вполне хватает… А ведь пока они тут топают, не видя ничего за высокими откосами, Савиньяк может исхитриться выйти из боя и вытащить своих людей из намечающейся ловушки. Хотя нет, желай генерал всего-навсего ударить, ошеломить и отскочить назад, он бы не повел за собой всю доверенную ему конницу, достало бы и пары знамен. Лишнего парень не сделает, с головой там все в порядке, значит, нужно понять, что он затеял, и помочь. Не зря же они вчера на пару сперва лазили по здешним холмам, а потом прикидывали, как ловчей зажать имперцев. И ведь отлично же все сложилось, а потом пошла какая-то чепуха. То ли старый маршал свихнулся, то ли гонцы пропали, хотя что теперь гадать и дергаться? Все сомнения перед боем от Врага, а его желательно посрамлять, и почему бы не на берегах Каделы? Началось не так, как задумано, зато кончится правильно.
«Лоси», идущие «волчьей рысью», это прекрасно само по себе! Как и задержавшаяся на гербах память о морском прошлом. У бергеров – кораблик, у фок Варзов – косатка, при желании это можно счесть знаком судьбы и вестником удачи. Дед, когда просил руки племянницы маркграфа, так и сказал. Будущей родне это понравилось, хотя куда больше им понравилось, что жених на мечах уступал лишь брату невесты. Деву отдали заезжему воителю, и фок Варзов, оставшись талигойцами, стали немного бергерами. Это могло пригодиться, и это пригодилось, когда загорелось на агарийской границе, вот тогда-то маркграф и оторвал от сердца еще полторы тысячи бойцов. Ну в самом деле, не отставать же северу от юга, а кэналлийцы два года выручали Придду.
Впереди – заминка. Спины перед глазами вздрагивают и останавливаются, похоже, вернулись разведчики. Ну, вот и конец пробежки. Как и думалось, у горла оврага спокойно, чужих рядом нет. Не рядом – есть.
– На пригорке, который будет прямо напротив нас, когда мы выйдем из оврага, – докладывает Щеголь, – стоит не очень большой отряд, который караулит выход из оврага, из которого мы выйдем. От нас до этих птиц без перьев шагов семьсот-восемьсот, но по ровному месту, по которому подобраться тихо не выйдет, потому что…
– Я услышал, – мелкий отряд – ерунда, он не остановит и даже не задержит. Пошлют сообщить своим, ну так мы, когда пойдем вперед, всем о себе доложим сами. – Как там дальше?
– Там очень серьезно бьются. Сине-зеленых проходимцев, на которых нападают наши всадники, стало больше. Мы были слишком далеко, чтобы посчитать тех, кто подошел, но они занимают больше места, чем раньше, сильно давят и продвигаются вперед, на что смотреть воителям издали недостойно.
