Норбер внутренне сжался от отвращения и сострадания, резко развернувшись, он направился к выходу, тотчас захлопнул дверь и замер, тело напряглось, лицо превратилось в каменную маску. Ну, вот и всё.
Ну, вот и всё… Прощайте, Александрин дез Эшероль. Я не знаю, сдержит свое слово Жером или нет, переживете ли вы эту ночь… Но как же я хочу, чтобы вам повезло… Когда же закончится эта страшная ночь?…
Свернув по длинному коридору в соседнее помещение, Норбер вдруг резко остановился от нескрываемого ужаса, почувствовав слабость во всем теле.
В одном из близко стоящих к нему заключенных мужчин он сразу и безошибочно узнал графа де Бресси, по счастью, тот не видел его, точнее не отличил от окружающих его других санкюлотов. Значит, две девушки и подросток рядом с Бресси, его дети и племянница?!
Дискомфорт от увиденного ранее, сразу отступил перед липким ужасом, ведь они… она сейчас буквально на волосок от смерти!
Исчезли из особняка Жюайеза после 10 августа, чтобы сейчас объявиться здесь, в стенах Аббатства.
Взять себя в руки. Все эмоции прочь, в мусорную корзину, нужно скорее на что-то решиться…ведь это короткое затишье перед новым этапом резни…
Майяра он нашел в одном из внутренних помещений за столом, заваленным с одного края бумагами, с другого грудой сабель, в центре красовалась медная лампа.
Бывший пристав суда в Шатлэ сразу узнал Куаньяра, оба были среди тех, кто 10 августа вместе с народом штурмом брал Тюильри. Майяру с порога бросилось в глаза, как сильно побледнел «вождь краснокожих». Куаньяр лишь казался невозмутимым, но блуждающий рассеянный взгляд выдавал тщетно скрываемое напряжение нервов.
Майяр жестом указал ему на бутылку бордо:
– Выпей и успокойся, с чего вдруг нервы? На ступенях Тюильри крови было не меньше. Так-то лучше, с чем пришел?
Норбер уже успел уяснить себе причину отвращения к происходящему, он не считал, что между штурмом дворца и резней безоружных, которая происходила в этих стенах есть что-то общее, но сдержался:
– Я, собственно, к тебе по поручению…, – понизив голос до шепота, называя имя, Норбер склонился к Майяру через стол, – это касается судьбы троих священников и… еще одной семьи.. я должен забрать их всех…
– Нет проблем, укажи мне их…
– Станислас… а если так.., чтобы решить это дело между нами.. без ваших присяжных.. особенно это касается той семьи…
Норбер не мог не понимать, в каком состоянии сейчас находились Луиза и ее еще более юная кузина, почти девочка, они слишком многое пережили здесь, чтобы выдержать до конца пытку неизвестностью… Да и что может в отчаянии отчудить сам де Бресси?
– Весьма обидное недоверие… их бы и так оправдали, но будет так. А вот священникам придется предстать перед Трибуналом, но всё же будь спокоен и за них…Встань рядом с нами, когда очередь дойдет до интересующих тебя людей, укажи на них…
– Есть деликатный момент, Станислас.. в отличие от священников, эти люди.. не должны видеть меня и знать, что именно я причастен к их освобождению…
Майяр выслушал его с легким удивлением, но вопросов задавать не стал:
– Встанешь под навесом в полумраке, тебя не увидят…
– Когда вы решили продолжить…работу? – последним словом Куаньяр всё же подавился.
– Менее чем через час, Норбер, ждать тебе недолго…Но с рассветом мы разойдемся по домам….
Поднявшийся было со стула, Куаньяр резко опустился обратно:
– Страшная смерть, но почему их рубят и забивают дубинками… а не расстреливают к примеру? Это было бы более....гуманно? В чем же дело, зачем так…мы же не звери, Станислас?
