Возы с сеном отвозились на скотный двор Якова и там складывались в скирды. Судя по травостою и количеству
сена, собранного в прошлом году, ожидается и в этом году более 50 возов сена.
Объехав с Самуилом свои владения, Яков возвратился на подворье. Марийка возвращалась из курятника с полной корзинкой яиц.
– Я договорился на завтра со священником о твоём крещении в православную веру, – сказал он ей.
– Хорошо, я буду готова, – ответила ему Марийка.
– Я сейчас съезжу к Осипу Гире и попрошу его жену Евдокию Григорьеву дочь быть твоей крестной, -сказал Яков.
Он вскочил на коня и через две версты был у куреня Осипа Гири. Осип был на сенокосе, они обнялись по-соседски и Яков изложил ему свою просьбу.
– Конечно, Яков, мы будем с Евдокией завтра в церкви, что не устоял перед чарами татарочки? – засмеялся Осип.
– Не устоял, она только наполовину татарка, мамка у неё из наших, – ответил ему Яков, – Да, и хватит мне ходить в бобылях.
Он повернул коня и поскакал к своему куреню. Спешившись, он передал поводья сынишке Самуила Сидору, который повел коня в стойло. Яков быстрым шагом поднялся на крыльцо и вошёл в избу. В комнате он залюбовался Марийкой, которая примеряла наряды к завтрашнему походу в церковь.
На ней была белая рубаха, красный сарафан, отороченный желто-золотистым шитьем. Единственное, что осталось от прежнего татарского наряда – это белая косынка с золотистой вышивкой по краям и сафьяновые сапожки малинового цвета. Свои светло-каштановые волосы она заплела в косу и перебросила на грудь на русский манер, её карие глаза излучали молодость и счастье. Любимый мужчина был рядом, она была уверена в нём – что ещё желать молодой женщине.
Утром они оседлали коней и отправились в сотенный городок в Ворожбе. По дороге они встретили конных Осипа Гирю с его женой Евдокией и дальше поехали вместе.
Проехав вместе пару верст, они уже въезжали в сотенный
городок. А вот уже и церковь. Народ собирался к заутренней службе. Был здесь и Трофим Гаврилов, будущий крестный Марийки.
– В день Крещения нужно прийти на утреннее Богослужение, и сразу после него священник Григорий Лукьянов совершит Таинство Крещения и Миропомазания, после чего причастит. – произнесла Евдокия, как более опытная в церковных делах.
Они зашли в храм, народу было немного, в основном, женщины и малые дети, было немного казаков, свободных от службы. После заутренней священник приступил к крещению.
– Раба божия присутствует – утвердительно произнес он, – надо остаться в одной белой рубахе, – обратился он к Марийке.
Та быстро скинула сарафан.
– Крестные кто? – и вопросительно поглядел на Якова.
– Вот, отче, Трофим Гаврилов и Евдокия Гиря, – ответил Яков.
– Тогда приступим, помолясь, – сказал священник и произнес для Марийки и присутствующих.
– Первое священнодействие Крещения – человеку нарекают имя, он обретает небесного покровителя в лице святого, имя которого ему нарекли. Следующее священнодействие – это возложение руки в знак защиты и благословения. Рука моя здесь – это рука Самого Господа, который с этих пор берет под Свою особую защиту и покровительство, пришедшего к нему, человека, – распевно произнес батюшка.
Затем он начал читать молитвы, в которых Церковь в лице священника запрещает великим и страшным Божиим именем дьяволу и нечистым духам строить козни крещаемому и гонит его прочь.
После того, как нечистый дух изгнан и заклят именем Божиим, настает время человеку самому отказаться от него.
