Читать онлайн Фируза Акопян - Ямы

Родитель говорит: «Мы не выбираем времена, в которые родились. Времена выбирают нас. Мы можем принимать решения во времени, которое нас выбрало».

Прошло сто лет с тех пор, как произошло Великое разрушение, истребившее почти все человечество. Наводнения, землетрясения, извержения вулканов, смена климата изменили существование жителей Земли. Безжалостно обрушились океаны на сушу, всколыхнув планету. Итог: под воду ушли все континенты. Кроме одного, расколовшегося на три острова: Высшего – Пангеи, Среднего и Низшего.

Сегодня мы празднуем столетие нашей Пангеи. Пятьсот тысяч жителей острова ждут выступления Родителя. Сегодня все освобождены от труда. Все, кроме нас – инфовестников.

Мы должны запечатлеть праздник во всех красках. Первый век нашего острова. Во второй раз за всю историю его существования опустели дома, и во второй раз все побережье заполнилось людьми. Часть жителей уже купаются в океане, часть – пьют прохладительную воду, кто-то оживленно разговаривает. Основное и многое для лучшей жизни сделано до нас, наша же задача – сохранить и преумножить дары, оставленные нам в наследство, чтобы передать их нашим детям. Это наш закон на все времена.

Появились экраны трансляции. Все находились в предвкушении речи Родителя. Эйфория единства захватила всех нас. Я и мои друзья, с которыми у нас общий труд, разделились для того, чтобы снять материал с разных частей острова. Три, два, один – на экране появился Родитель. Сначала он поздравил жителей с великим праздником, а затем напомнил всем историю Пангеи:

– Сто лет назад мой предок ступил на этот остров с самыми умными, благородными, гуманными представителями человечества. Среди них были люди разных профессий – те, кто мог и должен был начинать историю сначала. Их целью было не только не допустить еще одного апокалипсиса, но и построить идеальное общество, которого человечество прежде не знало. Вы должны помнить: катастрофы случаются из-за единичных промахов. История – есть непрерывная цепь периодически повторяющихся событий, участники которых меняются, но с завидным постоянством совершают одни и те же ошибки. Понимание этого дало основу для построения нового мира.

Родитель выдержал паузу, затем продолжил:

– Вера в человечество – есть добродетель, шагающая параллельно с глупостью. Ибо ничто не могло быть вечным на Земле, на которой люди столь яростно уничтожали друг друга. А люди всего-навсего были Homo sapiens, и не стоило многого ожидать от одного биологического вида. Что же произошло на самом деле? Человек сам себя поставил на колени. Когда нация, уверовавшая в свою исключительность, живет по придуманному святому предназначению – она обречена на гибель. Именно это произошло с sapiens. Cто лет назад на планете существовали семь континентов, каждый со своим климатом, населением, историей, культурой. Люди распределялись по огромным территориям и называли свои сообщества странами. Мы построили идеальный мир и оградились голографическим забором, чтобы никто извне не мог к нам приблизиться. Слияние на Пангее породило новую, а главное, единую, нацию. Мы научились корректировать наследственность, создали технологии, которые позволяют продлить годы жизни, используя лучший генетический материал по максимуму. Молодое и старшее поколение сейчас союзники, а не соперники, как было когда-то.

– За Высших! – в наушниках я услышала Нолу.

– Нола, не забывай, что мы должны отснять праздник, а не участвовать в нем.

– Ария, какая ты зануда! Давай сначала повеселимся, успеем еще снять фильм, – Нола в своем репертуаре: ей сначала подавай веселье, только потом она готова стать продуктивной и полезной обществу. – Мы все успеем, подруга, – прошептала она.

За это я люблю Нолу – даже во время безудержного веселья она способна выполнить труд в лучшем виде. Я никогда не сомневалась в ее профессионализме, но каждый раз восхищалась. Хови находился на другой части острова. Он слушал наш диалог с Нолой, но был научен, что прерывать нас во время разговора нельзя, а потому молчал.

– Хови, ты здесь? – спросила я.

– Не отвлекайте меня, девушки, – деловито ответил он.

Передвигаясь по острову, мы фиксировали в съемочных очках как можно больше моментов. Каждый житель сегодня праздновал не только столетие Пангеи – он праздновал личную победу. Победу, ставшую коллективной – и возможной – только благодаря единству стремлений и идей и общей жажде новой, лучшей жизни. По всему периметру острова люди создавали праздник друг для друга. Эти моменты обязаны сохраниться в нашей истории.

Мы смогли подготовить уникальные кадры, которые в точности передавали сегодняшнюю атмосферу, и теперь в редакции ждали возвращения Хови – он обещал внести коррективы. Что он задумал, мы не знали, но предполагали, что идея будет интересной. Такой уж Хови: он редко проявляет инициативу, но, если им овладевает энтузиазм, значит нас ждет что-то поистине впечатляющее.

Единогласно мы решили, что фильм должен начинаться с исполинских деревьев. Они разрослись, возвысились, окрепли и стеной окружали весь остров по периметру, за деревьями виднелся океан. После этой вставки начинались кадры праздника. Фильм был готов, и, утвердив его с Родителем, мы загрузили файл в систему – теперь каждый житель мог смотреть его в очках.

– Ну что, Ария, тебе нравится? Получилось даже лучше, чем ты задумывала! – Нола с довольной ухмылкой откинулась на кресло, скрестив руки на груди.

– Нола, ты лучшая златовласая, которую я знаю. Я говорила тебе об этом?

– Да-да. Впервые ты это сказала в нашей обучающей семье, двадцать лет назад. Мы тогда стояли в оздоровительной капсуле. Помню, как я переживала, не знаю почему, что капсула покрасит мои волосы в черный цвет, как у тебя, а когда услышала звук прекращения процедуры, ты произнесла эти слова.

– А я помню твои огромные глаза и возглас: «Я все еще златовласая?!». Ты настолько не хотела быть на меня похожей? – мы обе громко рассмеялись. Даже слишком громко, чем привлекли внимание окружающих.

– В успокаивающую капсулу обеих! – крикнул Хови, входя к нам.

– Ария, Нола, срочный выезд! Житель закончился на севере острова, – взволнованно сказал наш помощник Арни.

– Арни – вот кому нужна успокаивающая капсула, – смеясь, ответила я. – Что необычного в том, что кто-то закончился? Сейчас на Пангее живут несколько тысяч девяностолетних, которые вскоре должны закончиться. Столько же находятся в родильной капсуле. План выполняется, численность остается неизменной.

– Ария, ему не девяносто, а сорок…

Мы с Нолой вскочили, привели в готовность очки, схватили свои сумки и побежали за Арни. Но Хови оказался быстрее и проворнее – впереди мы видели его могучую спину. Она действительно могучая… И как я раньше не обращала на это внимания?

– Нола, ты когда-нибудь замечала, что наш Хови крупный?

– Ария, ты в равновесии? О чем ты думаешь?

– О том, что увидела прямо сейчас! – наконец, мы добежали до кабины, в ней уже сидел Хови.

Полет на север занимал минут восемь. Мы гадали над причиной случившегося, перебивая друг друга. Как для инфовестников, для нас это интересный случай. Но, как для жителей, что-то новое и пугающее. Таких происшествий при нашей жизни еще не было.

Мы пролетали над нашим чудесным островом. Под бормотание Нолы и Хови я наслаждалась его красотой: вот высаженный лес, неподалеку выгуливают кормилиц, далее – резервация регуляторов климата.

– За двадцать пять лет я не помню подобного, – сказала Нола. Созерцание прекрасного вмиг исчезло. Спасибо, Нола.

– Нам с Арией тридцать, и мы тоже не помним, – подтвердил Хови.

Долетев до пункта назначения, мы сразу направились к двухэтажному дому, где уже ожидали санитары, предупрежденные о нашем визите. Мы вошли в квартиру закончившегося, но не заметили ничего необычного. Обстановка как у всех: кровать, напротив зеркало, капсула, творческий уголок у окна, за окном – деревья. Все-таки предок Родителя правильно поступил, решив, что все жилища пангеевцев должны строиться на побережье, а центральная площадь острова предназначаться для коллективного труда. Я оглядела пространство, но закончившегося не обнаружила.

– А где он? – спросила я.

– В капсуле, – ответил мне один из санитаров.

Мы никогда не видели закончившегося в таком раннем возрасте. Его лицо показалось странным. Наверное, потому что я видела подобное впервые. Мы отсняли много материала для детального изучения. Но всех нас волновал вопрос, как запустить трансляцию о таком происшествии?

Сразу после съемок мы направились к Родителю. Он встретил нас с улыбкой, будто ничего не произошло, будто мы просто заехали в гости. Я, Нола и Хови проследовали к беседке в саду. Нам не терпелось рассказать об увиденном, но Родитель, как мне показалось, нарочно оттягивал разговор об этом, задавая вопросы про вчерашний праздник. Наконец, увидев интерес в наших глазах, он сжалился над нами:

– Итак, я полагаю, вы удивлены произошедшим. Но больше не понимаете другое: как выпустить репортаж об инциденте в эфир. Я прав? – он лучезарно улыбался. Не припомню, чтобы видела на его лице что-то, кроме улыбки. Казалось, этот человек всегда в равновесии.

– Как всегда, – ответил Хови, разводя руками.

– Вы сами как думаете, что нужно делать? – такой прием нам хорошо известен. Родитель задает этот вопрос, чтобы мы думали самостоятельно, «чтобы жидкость в черепной коробке не окислилась», как он любит выражаться.

– Я бы не стала пока пускать это в эфир, – твердо отчеканила Нола. – Сейчас объясню: еще вчера мы праздновали столетие Пангеи, а сейчас вдруг покажем трансляцию о том, что один из жителей закончился в сорок лет. Сначала инженерам нужно проанализировать алгоритм капсулы, чтобы понять причину, ведь это произошло во время оздоровительной процедуры. И только потом решать, как действовать.

Я посмотрела на Родителя. Он кивнул головой, продолжая улыбаться, тем самым показывая, что слова Нолы логичны. Мы с Хови согласились, так как Нола предложила самый разумный вариант: сначала разобраться – потом принимать решение.

– На сегодня поступим так, как предложила Нола. Я хочу, чтобы каждый из вас отдельно расследовал этот случай. Итоги обсудим вместе. Все могут быть свободны. А тебя, Ария, я попрошу остаться, – голос Родителя изменился на более строгий, хотя и сейчас он продолжал улыбаться.

Мы прогуливались по саду, и я заметила, что фруктов и цветов стало больше. Родитель подошел к абрикосовому дереву и внимательно разглядывал его, пока я говорила, с чего начну изучение этого случая. Я сказала, что не допускаю мысли, что могу что-то упустить. Но, видимо, план показался ему нерезультативным, и, чтобы направить мои мысли в нужное русло, он ласково произнес:

– Понять – не значит разобраться.

– Я тебя не понимаю, но очень стараюсь… Это не случайность, уверена. Всему есть причина…

– Случайность – всего лишь неопознанное событие, – прервал меня Родитель.

– Ты прав. Как всегда.

Родитель улыбнулся, выражая удовлетворение:

– Вы свободны в сборе информации. У вас для этого есть все необходимые источники. Вперед!

– Почему ты говоришь мне, а не Ноле и Хови?