Янтарь рассеивает тьму. Асдэм - страница 42

Кончики его волос быстро намокли, поэтому Люциан решил не глупить и окунуться целиком. Он намылил голову, использовав собственные средства гигиены, а затем ушел под воду, чтобы ополоснуться. Вынырнув, он увидел Хаски.

Бог Обмана сидел на бортике, повернувшись к Люциану правым плечом.

Бамбуковые двери позади него были распахнуты настежь, демонстрируя зеленеющий сад.

– У владыки Луны такое изящное тело! Ваши пропорции близки к божественным, – с восторгом произнес Хаски. – Почему вы скрываетесь под слоями одежды? Вам стоит одеваться проще.

Сам Бог Обмана сейчас как раз был одет «просто»: в алые штаны и такого же цвета накидку с широкими рукавами и вырезом, открывавшим подтянутый торс. Красные волосы были заправлены за уши, в мочках и хрящах которых сверкали серьги. На его шее и груди висели ожерелья и цепи, тихо звенящие при соприкосновении друг с другом. Несмотря на многочисленные украшения, Хаски выглядел мужественно: его тело было крепким, а в плечах он казался даже шире Люциана.

В то время как Кай обладал человеческой красотой, красота Хаски была божественной, неотразимой, лучшей, что когда-либо мог узреть смертный. Она не была приторной, но завораживала и привлекала внимание окружающих. Даже если его лицо кому-то не понравилось, после еще одного взгляда на него человек менял свое мнение.

Бог Обмана не был жеманным или слащавым, хотя манера его речь могла быть и кокетливой, и приторной. Он выглядел дружелюбным и приветливым, но таил в себе сокрушительную силу. Хаски не показывал ни своей ауры, ни души, поэтому оценить уровень истинных способностей не представлялось возможным, однако во время общения с ним отчего-то казалось, что он стоит на горе, а ты – лишь у подножия.

Люциану обычно не нравилось, если кто-то навещал его в момент омовения, но сейчас ему хотелось побеседовать с божеством, и поэтому он не стал возмущаться.

– Благодарю за комплимент. – Он убрал с лица мокрые волосы. – Прошу прощения, но демонстрация тела мне непривычна, так что я не смогу одеваться проще.

– Как жаль! Вы привлекательны не меньше меня, укутывать вас тканями все равно что прятать скульптуру под ветошью.

– Вы мне льстите, а что касается красоты, я не стою́ даже на соседней ступени с вами.

Хаски положил локоть на колено, отчего браслеты на его руке приятно зазвенели. Он мягко улыбнулся и указал пальцем на собеседника:

– Владыка Луны скромен и осторожен в общении. Вам раньше доводилось говорить с богами?

– Никогда.

– А выглядите так, словно во мне нет ничего особенного.

– Все не так, – пытался оправдаться Люциан. – Это кажется для меня удивительным – встретить бога, но, будучи заклинателем, я привык реагировать спокойно даже на самые шокирующие вещи.

– Так же спокойно, как и на вчерашнее уменьшение?

– Да. Если от каждого чуда впадать в истерику, можно умереть.

Хаски рассмеялся. Его смех, чистый и мелодичный, напоминал щебетание птиц по весне и мог принадлежать исключительно богу – уж слишком он уникален для рожденного в смертном мире.

– Как вам в Асдэме?

– Я здесь всего лишь третий день, – Люциан смыл мыло с предплечий, – и не могу сказать что-то конкретное.

– Ну, а каково ваше мнение на первый взгляд?

– Здесь интересно.

– Я слышал, Киай водил вас на рынок. Наверняка вы видели впервые столь диковинные вещи?

– Да… – Люциан вспомнил, насколько поразительными оказались сладости, напитки, оружие и ткани, продаваемые в Асдэме, а затем добавил: – Ту прогулку я не забуду.