– Очень странно, что я ему нравился, ведь всегда был далек от религии и никогда не стремился обрести веру.
Яркий поднял голову и с интересом посмотрел на меня, а затем на то место, где сидела моя супруга, словно увидел ее призрак, который мне, без сомнения, всего лишь чудился. Тесса тоже обратила на зверька внимание. Она опустилась на одно колено и аккуратно провела рукой по спине Яркого. Он определено это почувствовал, мне показалось, что немного напрягся, но позволил Тессе это сделать, продолжая внимательно изучать ту, которой здесь быть не должно и не может. И, возможно, я придал бы этому больше значения, не будь моя голова в тот момент забита совершенно другими проблемами.
«Я тоже была далека», – сказал Тесса, снова садясь на кровать. – «И мама. Но он никогда не упускал возможности привести к вере заблудших».
Я качнулся вправо и уронил голову на подушку, затем перекатился на спину и только после этого распрямил ноги, вытягивая их так, чтобы они даже мимолетно не коснулись призрака Тессы. А потом закинул руки за голову и уставился в серый потолок.
– Заблудшие, – повторил я вслух сказанное моей мертвой женой слово. Оно как нельзя лучше сейчас подходило к нам с Ярким. Заблудшие, не знающие, куда дальше идти и от чего конкретно убегать. Заблудшие, которым нет места даже в этом доме веры, где, казалось, бы рады всем.
«Помнишь, как мы встретились с тобой?» – Тесса откинулась назад и положила голову мне на колени.
– Конечно, помню.
Яркий запрыгнул на кровать и, аккуратно перебравшись через меня, устроился под боком, между мной и стеной, положив голову мне на живот. Может быть он решил, что мне плохо, ощутил мое метущееся, надрывное душевное состояние, и попытался помочь единственным возможным способом – просто быть рядом, напоминая, что я не один. Может, это было и не так вовсе, но мне все равно стало немного легче и спокойнее, ощущая мерное дыхание этого теплого мехового комочка у себя под боком. Я чувствовал его в отличие от призрачного прикосновения Тессы, голова которой лежала у меня на коленях, но я этого совершенно не ощущал. Видел ее, мог представить или вспомнить как это могло бы быть, но не ощущал. Сумасшествие какое-то, правда? Самому себе в тот момент мне оставалось лишь с горечью и страхом признать, что мое психическое состояние уже перешло границу, называемую нормой, и начало спускаться вниз по ступеням безумия. Что стало тому катализатором: неожиданно перевернувшая мою жизнь встреча с Ярким или три года одиночества и скорби, что наконец принесли свои плоды? Может, и то, и другое. Не все ли равно?
«Вот бы вернуться в то время, правда, милый?» – продолжала говорить Тесса, как ни в чем не бывало. – «Вот бы снова все это пережить. Вот бы начать все с самого начала».
Я закрыл глаза, и картинки воспоминаний непрошеными гостями ворвались в мое сознание, унося прочь от реальности в далекое прошлое, в котором всё только начиналось…
Всего несколько дней назад начался шестьсот девяносто первый год. И для меня он начался не самым лучшим образом. Совсем не лучшим, учитывая, что я оказался схвачен властями небольшого провинциального городка Глутер, что стоит в чистом поле, всего в каких-то трех десятках лиг (селенианская лига приравнивается к шести тысячам хвостов) на северо-запад от Мистрейда. В те времена я еще не жил в столице Конгломерата и даже не думал о таком раскладе. В те времена я и писателем-то еще не был. А кем был – и сам не знаю. Преступником, пожалуй, аферистом и вором, который по собственной неопытности и глупости попался в лапы местному шерифу, в то время как мой подельник и учитель столь неблагородного ремесла, сумел скрыться с добычей. И даже несмотря на тот факт, что подельник приходился мне родным отцом, я не был уверен в том, что он за мной вернется или предпримет хоть что-то, чтобы вытащить меня из-за тюремной решетки.
