Навстречу несся автомобиль, который вскоре сошел со своей полосы, вылетев на встречную. Водитель будто специально поддал газку. Джип этот был чуть ли не размером с грузовик, потому сбил нас прямо на тротуар, где, к счастью, не было ни души. Спустя несколько секунд после тряски я с трудом распахнула опухшие от слез глаза, так как они сами собой текли по щекам из-за боли, которую я ощущала всем телом – меня чем-то придавило.
Внутри не осталось почти ничего в прежнем состоянии. Всему пришел конец, как и моему отцу, который даже не пристегнул ремень безопасности. Я же была пристегнула – это он делал в первую очередь перед началом поездки.
Мама не любила ездить на этом грузовике, так как считала его машиной-убийцей. Папа быстро разгонялся, когда куда-то ехал. И у меня даже промелькнуло в голове, что ему нужно было стать гонщиком, а не кем-то дальнобойщиком.
Я лишь на секунду взглянула на отца, голова которого превратилась в кровавое месиво, а от красивого доброго лица не осталось ничего… Совершенно ничего. Кровь струилась прямо из перебитой стеклом сонной артерии на подлокотник. Она запачкала кресло, одежду отца… Все. Даже на мне, сидящей позади, тоже она была. Этого зрелища было достаточно для того, чтобы я все поняла, даже несмотря на маленький возраст. И именно тогда ладошки обхватили лицо, и я громко взревела.
Благодаря визгу, полиция, уже подоспевшая к нам, обнаружила, что погибли не все – меня спас ремень безопасности. Я ревела около часа, если быть точнее. К тому моменту мой голос почти стих, а из-за боли я теряла сознание. Еще немного и, возможно, внутри был бы не один труп, а два.
Но меня услышали и выудили наружу, предварительно распилив каркас грузовика, придавивший меня.
Мама приехала еще через пятнадцать минут. К тому моменту меня уже загрузили в машину скорой помощи и собирались отвезти в больницу.
Я мало чего помню дальше… Но наверняка запомнила то, как мама взяла меня за руку, положила голову на мою грудь и тихо плакала.
– Мам, прости, мне надо побыть одной.
Я отшвырнула острый нож в сторону и вылетела их кухни, направившись в спальню. Я даже оступилась о порог и не вошла, а залетела в комнату, рухнув на пол. Колени засаднило, но я не собиралась осматривать их… Не сейчас. Потому, сгруппировавшись в клубок, я прижала их к себе и заплакала. Так же тихо, как тогда мама…
ГЛАВА 7.
Мне безумно повезло, что школьная пора давно кончилась, и теперь не надо переживать, что пары начнутся в строго отведенное с утра время. Теперь они раскиданы по всему дню, но именно сегодня они начинались именно утром. От того я была переполнена радостью, так как смогла спокойно проваляться в постели до вечера. Скорее спать, а не валяться, так как я видела очень странные сны. Хорошо, что не помню их. Вряд ли это было что-то вразумительное.
В комнате стало невыносимо холодно, будто перед сном я распахнула окно настежь. И, натянув до подбородка свое пуховое одеяло, я все-таки открыла глаза. Время уже подходило к назначенной встрече. И это означало, что нужно выбираться из теплого укрытия и неспешно собираться.
Я не собиралась сообщать матери, что ухожу куда-то. У нее очень своенравный нрав – даже несмотря на то, что я уже выросла, ей надо всю информацию обо мне преподносить на блюдечке. А я считаю, что ей вовсе не обязательно знать, куда я, к кому и для чего.
Мама спала на диване, укутавшись теплым пледом, что когда-то подарил ей отец, так что красться мне не пришлось. Я спокойно вышла на порог дома, крепче прижала к себе пальто и пустилась в бег, потому что время шло, и его осталось немного. Будет нехорошо, если я заставлю человека ждать.
