8. Глава 7. Спасительный огонек
Лес, всё такой же мокрый и заболоченный, постепенно выпускал их из своего плена. Дейла чётко чувствовала, они вышли из трясины — влажная почва уже не тянет их под землю и не пытается убить. Абе шла чуть позади, она кашляла, так же тяжело, как и Бел, но Дейла уверяла себя, что сестра сильнее, что она справится, как и раньше — Абе всегда легко переносила болезни, да и вообще редко болела.
К вечеру дождь так и не закончился; промокшие, продрогшие сёстры легли спать. Сил, чтобы разводить костёр и искать воду и еду, не было. Они уснули в темноте и проснулись в такой же серой мгле. Приближалась зима, и небо не очищалось ни на мгновение. С трудом подняв Абе на ноги, Дейла заставила её идти. Рано или поздно они доберутся до перевала, а там уж найдут хоть какую-то помощь. Абе выглядела всё хуже, с трудом могла передвигать ноги, и в середине дня Дейле пришлось остановиться, чтобы дать ей перевести дух.
Абела прилегла отдохнуть, пока Дейла пыталась собрать немного орехов и хоть каких-то трав. Лес отвечал ей холодом, не оставив на пропитание почти ничего. Дейла вернулась к их маленькому лагерю и с удивлением замерла, смотря на оставленные следы — там, где прошла Абела, мох не просто смялся, а провалился до земли и покрылся чёрной слизью. Словно Абе испачкала сапоги в чём-то липком и всю дорогу не могла их очистить. Свои следы Дейла и не заметила; там, где она ступала, мох снова выровнялся.
Сестра спала крепким сном и тяжело хрипела. Дейла попробовала развести костёр, и снова её попытки не были успешными. Она стёрла пальцы о кремень до крови, но сырая трава и щепки не хотели никак разгораться. В отчаянии откинув от себя камень и сжав зубы, чтобы не расплакаться, она разделась, сняла с себя промокшую насквозь верхнюю одежду и легла рядом с Абе в одной сорочке, надеясь обогреть её своим теплом. Сестра не шевелилась, не просыпалась; с каждым мгновением становилась всё холоднее. А дождь усиливался, и Дейла всё же разревелась, не зная, как помочь единственному оставшемуся родному человеку.
— Прошу, Абе, умоляю, — Дейла завернула её и себя в мокрый плащ, сильно прижимая к своей груди, — не оставляй меня одну, я не выживу без тебя.
Абе шевельнулась, приоткрыла глаза, расфокусированно посмотрела на сестру.
— Там огонёк, — девушка слабым движением руки махнула куда-то ей за спину и снова обмякла.
Дейла обернулась, всматриваясь в вечерние сумерки. Сквозь дождь и мокрые деревья действительно проглядывал свет далёких окошек. Уже давно потерявшись в этих лесах, Дейла не имела представления — вернулись ли они к деревне или дошли до заставы, но сейчас это было не важно — это жилое помещение, и оно могло стать спасительным укрытием для заболевшей Абе.
Спешно натянув на себя шерстяной сарафан, который промок и промёрз насквозь, Дейла подхватила Абе на руки и, сгибаясь под тяжестью её веса, потащила к огоньку. Сестрёнка сильная и большая, казалась неподъёмной, очень тяжёлой и неповоротливой. Дейла постоянно боялась уронить её, но упрямо шла, цепляясь в неё замёрзшими пальцами.
Остальная одежда и вещи так и остались валяться в лесу. Дейла окоченела от холода, на Абе из одежды осталась широкая рубаха и нижняя юбка, и Дейла прикрыла её плащом, чтобы дождь не проморозил окончательно.
Свет далёкого окна, словно фонарик для мотылька, притягивал её, уверяя, что там она найдёт и кров, и тепло. Единственное спасение, последний шанс выжить для Абелы и для неё самой. Она шла, не замечая, как спотыкается о коряги и разбивает о них ноги. Шла, надеясь, что хозяин дома не выгонит их в ливень, сжалится над двумя заблудшими душами, потерявшими всё в этом мрачном лесу. Сейчас Дейла была уверена, что терять ей больше нечего...
