Ява - страница 11

– Яванский Валерий Владимирович.

– Число, месяц, год рождения.

– Третье декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года.

– Образование.

– Среднее техническое.

Врач задавал вопросы, а Валерий быстро и чётко отвечал. Доктор заполнял карту, сверял с данными городской военно-врачебной комиссии, что-то зачёркивал, исправлял, записывал и изредка посматривал на сияющее улыбкой лицо Валерия. Заполнив нужные графы, врач измерил ему давление. Прослушал сердце и легкие.

– Становись на весы. Так, хорошо. Ну что, нормальный вес – семьдесят пять килограмм. Переходи, рост измерим. Пятки упирай в основу. Так, хорошо. Не сутулься. Выпрямись. Вот. Записываем – один метр шестьдесят восемь сантиметров.

Врач записал данные в карту и протянул её Валерию.

– Пройдёшь всех специалистов и опять ко мне за заключением. Кру-гом! К следующему специалисту шагом марш.

И покатилось. Тридцать три. Присядьте. Попрыгайте. Спустить трусы до колен. Нагнитесь. Заголитесь. Хорошо. Отлично. И зловеще звучащее «здоров как бык». Все врачи мило улыбаются. Валерка тоже сверкал белизной всех своих зубов. Был учтив и в меру корректен. Но с каждым заключением специалистов – «Годен!» – настроение ухудшалось. Пробежав всех врачей, Валерий вновь предстал перед терапевтом первого кабинета.

– Ну, молодой человек, посмотрим. Так. Отлично. Надо же. Ух. Здоров. Хорошо. Вот и прекрасно, – ознакомившись со всеми записями и заключениями, в графе «Терапевт» он красным карандашом жирно вывел «Годен!». – Ожидайте в коридоре. Вас пригласят к председателю комиссии.

– Можно одеваться?

– Нет. Вот так как есть и пойдёте, молодой человек.

Выйдя из кабинета, Валерий присел на свободный край лавки. Ожидая, он наблюдал за ребятами, выходящими из последнего на этой комиссии кабинета, на который была прикреплена бумажная табличка с надписью «Председатель комиссии». Они, кто весело, кто не очень выкрикивали или просто говорили «Морфлот», «Авиация», «Пехота», «Пограничные войска», «Связь», «Танковые войска». Были такие, которые выходили и, вздыхая с облегчением, говорили «Отсрочка». Это слово вселяло надежду на некую «человечность».

– Яванский!

– Я!

– Ко мне.

Валерий подбежал к майору, вышедшему из кабинета председателя комиссии.

– Войдёшь, представишься: «Призывник Яванский на призывную комиссию прибыл». Понял?

– Да.

– Повтори.

Запинаясь, Валерий повторил.

– Нормально. Жди.

– О, братан, ты ещё здесь? – Валерий обернулся. Перед ним стоял тот парнишка, с которым они общались перед началом комиссии. – Ну, как успехи?

– Годен.

– Что-то без нотки энтузиазма, – заметил незнакомец.

– А-а-а-а! – отмахнулся Валерий.

– Я Сергей, – незнакомец протянул руку.

– Валерий.

– Если не ошибаюсь, ты за отсрочкой пришёл?

– Да. А как догадался?

– Я уже третью комиссию прохожу. У меня, братишка, плоскостопие, и в армию не берут. Вот сегодня окончательно «волчий билет» выдадут. Даже в стройбат не берут. Насмотрелся я на нашего брата призывника за это время предостаточно. Вот и на тебя смотрю и вижу, что большим желанием служить ты не горишь.

– Это точно.

– Куда уж точнее. Только сильно не надейся. Сам знаешь, какие времена. Ребят не хватает. Так что отсрочку дают только самым-самым.

– Успокоил.

– Да я не успокаиваю.

Дверь в кабинет открылась. Из него вышел майор,

– Яванский!

– Я!

– Проходите.

Валерий перешагнул порог и оказался в просторном кабинете. За несколькими столами, составленными в ряд, сидели члены областной призывной комиссии: областной военный комиссар, представитель областного исполкома, председатель областного совета ветеранов Великой Отечественной войны, главный врач военно-морского госпиталя и еще несколько неизвестных Валерию мужчин и женщин.