– Да? – обрадовался Бинго. – Нет, правда?
– А то! – подтвердил букмекер. – Похожи, знаете, на моего сынка, который скончался от воспаления легких, когда победил Вустерский Соус. Подожду, как не подождать! Скажем, до пятницы.
Бинго предпочел бы год или, еще лучше, полтора. Букмекер об этом догадался.
– Вы что, не управитесь?
– Да, знаете…
Букмекер поджал губы.
– Суеверия глупы, – сказал он, – но так уж выходит: если мне кто не отдаст, с ним непременно что-нибудь случается. Ну, буквально раз за разом!
– Да? – прохрипел Бинго, вконец уподобившись покойному сынку.
– Да, – твердо отвечал букмекер. – Прямо рок какой-то. Вот недавно такой Уотерспун задолжал мне пятьдесят фунтов. И что же? Нашли на улице без сознания, а там наложили шесть швов.
– Шесть?
– Точнее, семь. Забыл небольшой, над левым глазом. Эй! – крикнул он. – Гырбырт!
Откуда ни возьмись появилось истинное пугало, словно букмекер потер соответствующую лампу.
– Гырбырт, – повторил новый Аладдин, – это мистер Литтл. Рассмотри его получше.
Герберт сделал, что мог. Глаза у него были холодные, как у попугая.
– Тэ-эк… – сказал он. – Тэ-эк. Ясно.
– Молодец, – похвалил его босс. – Значит, до пятницы.
Бинго отыскал Пуффи.
– Старик, – взмолился он, – спаси человека!
– Зачем? – отвечал Пуффи. – Я людей не люблю. Да пусть хоть все перегибнут!
– Если я не отдам десятку в пятницу, – настаивал Бинго, – какой-то громила размажет меня по асфальту.
Пуффи немного оживился:
– Это хорошо. Да, неплохо. Можно сказать, прекрасно.
И Бинго снова сел в автобус.
К обеду он одевался в большой печали. Да, через три месяца ему выделят денег, но швы-то будут раньше, если только швы. Мысли эти прервал звонок.
– Алле! – сказал женский голос. – Это Рози?
– Нет, – ответил Бинго, – это мистер Литтл.
– О, мистер Литтл! А я – Дора Сперджен. Можно попросить вашу жену?
– Ее нету.
– Пожалуйста, когда она придет, скажите ей, что я уехала на Корсику. Передайте ей привет, и пусть она не волнуется, брошку я послала заказной бандеролью в «Отель де Пари». Бегу-бегу! До свидания.
Бинго присел на кровать, чтобы все обдумать. По-видимому, эта кретинка так и не поняла, что Рози в Лондоне.
Ну что ж, это не страшно. Проблема в другом: когда брошка придет, отдать деньги букмекеру или попытать счастья в казино?
Утром, как обычно бывает, пришло озарение. Отдавать деньги этому субъекту никак нельзя. Что подумает Рози, узнав, что ее брошь участвует в азартных играх? Нет, нельзя, коту ясно. Путь один – в казино. Заходи и бери деньги.
А что до Герберта, он тоже не страшен. В ломбарде дали за брошку пять фунтов. Он просил-молил, они не уступили, но и то хлеб. Словом, посидев в кофейне, Бинго ровно к двум явился на поле боя.
Я никак не мог понять его пресловутую систему. Кажется, суть была в том, чтобы удваивать ставку не тогда, когда проиграешь, а тогда, когда выиграешь. Приходилось много писать, производя разные действия, но это окупалось. Доходы росли скачками, а всякие крупье имели очень глупый вид.
Трудно было одно: сперва надо выиграть, а это не получалось.
Даже у Пуффи Проссера характер лучше, чем у рулетки в Монте-Карло. Так и просится слово «садизм». Складывай, вычитай, но только ты поставишь деньги, все немедленно меняется. Бинго сразу попал в полный переплет.
Жалкие средства убывали как заколдованные. Переменив тактику, он поставил на черное. И тут, в страшную минуту, он услышал:
