Эти бабулины высказывания меня обычно веселят. Но когда она что-нибудь подобное говорит обо мне, то я начинаю злиться. Я ведь и сама себе не очень-то нравлюсь. А Алёнку ни худоба её, ни маленький рост ничуть не смущают. Когда мы познакомились, я даже удивилась, что она моя ровесница, выглядит Алёнка младше своих лет. Та наша первая встреча была довольно необычной.
Поехали мы как-то раз с бабулей в Берендеевск. Мы порой ездим туда за свежими продуктами. На городском рынке есть фермерская палатка, на которой крупными буквами написано «Молочные реки». Вот в этой палатке Алёнка и торгует молоком, сметаной и творогом. Родителям помогает. Они у неё фермеры, тоже живут уединённо на своём хуторе. В тот день с утра была солнечная погода, а после полудня пошёл дождь, причём зарядил основательно и надолго. Поэтому покупателей на рынке осталось совсем немного, да и те ходили, накрытые зонтами, не видя ничего вокруг. Этим и воспользовался какой-то злодей. Он подошёл к прилавку и начал задавать Алёнке разные вопросы, усыпляя бдительность, а потом резко дёрнул за сумочку, которая висела у неё на шее – там была вся выручка этого дня – и стремительно побежал к выходу с рынка.
– Помогите! – закричала Алёнка. – Вор! Вор! Ловите вора!
Из-под приподнятых зонтов стали появляться любопытные лица покупателей, но никто не бросился на помощь бедной девочке. Я разозлилась! А когда я злюсь, то ощущаю невероятный прилив сил. Помчалась за злодеем и настигла его уже возле выхода, крепко схватила за руку, в которой была сумочка, и резким движением вывернула её назад. Тот невольно разжал пальцы, и сумка оказалась у меня. Подоспевший охранник скрутил негодяя и отвёл его в полицию. Но тот успел бросить на меня злобный взгляд. Что это был за взгляд! Он прожигал меня насквозь. Я ответила воришке тем же, да ещё и язык показала, а потом пошла к Алёнке и вернула ей сумочку. Та даже расплакалась от радости и бросилась меня обнимать. Так мы и познакомились.
С той поры мы с бабулей все молочные продукты покупаем непременно у Алёнки. Иногда за прилавком стоят её мать или отец, но чаще всё-таки дочка, ведь у родителей много работы на ферме. Там, на рынке, я и Ивашечку впервые увидела, когда он помогал сестре. Только он меня, похоже, не помнит.
– Рассказывай, как выглядел тот старичок! – командую я Ваньке, и он морщит лоб, напрягая память.
– Обычно выглядел. Старик как старик. Борода большая и кепка серая на голове. С козырьком.
– Во что он был одет?
– Плащ серый, длинный такой, почти до пят. В одной руке палка, в другой – корзина. И сапоги! Большие чёрные сапоги! Я ещё удивился – сушь такая стоит, мы с Алёнкой в кроссовках, а он в сапожищах топает!
– Молодец! А как давно он вам встретился, старик этот? – продолжаю я расспросы.
– Давно! Как только мы в лес с дороги свернули.
– И больше не попадался на вашем пути?
– Иногда мелькал где-то за деревьями, но я на него и внимания не обращал – мало ли грибников бродит тут!
– А больше никого не видели?
– Были две тётки, но они ещё раньше нам встретились.
– А теперь скажи, не показался ли тебе этот старик подозрительным?
Ивашечка задумывается ненадолго и отвечает:
– Тогда нет, не показался, а сейчас я сообразил, что было в нём что-то странное, а что – сказать не могу. Лица-то его я не помню, только седая борода да козырёк. А может, он лицо своё специально прятал?
