Проходит время и я снова становлюсь самим собой. Я со смехом вспоминаю свои бредни. Мне кажется, что это уж точно было в последний раз, но я ошибаюсь.
Я перевесился через бак и начал шарить в куче пакетов, ища ценные вещи, которые можно было бы сдать, заложить. Эти люди, они ведь такие глупые. Выкидывают всё подряд, будто им абсолютно ничего не нужно. Но ладно, я не брезгливый, я подберу, кидайте ещё.
Мимо пробегает кошка. Серая, как мышь. Следом за ней, стуча вёдрами, двигается человек. Я смотрю в его сторону в надежде на то, что тот несёт не только хлам. Мне срочно требуются деньги, меня трясёт.
– Не прикасайся, урод, – зачем-то грубит молодой парень. – Отойди!
Я не хочу с ним связываться и ухожу в тень деревьев. Я подойду позже.
Вот хорошо им!
С балкона мне открывался примечательный вид. Наш двор и наши ребята. Они дружно сидели на скамейках, в беседках, не спеша пья пиво и изредка тискали хохочущих девочек. Я же, интеллигентный юноша, глядел на них сверху. В буквальном и переносном значении.
Иронизировал над ними.
– Айда! Пропустим рюмочку другую…
– Нет-нет. Не могу.
– Выходной завтра, ты чего?!
– Я не потребляю спиртное. Извини.
– Мы же не напиваться будем. Всё будет чинно, благородно.
– Ага, чинно и благородно будем валяться, уткнувшись носом в собственную отрыжку. Я видел такое, так что не надо изъясняться замысловатыми словами.
– Дурак ты… Придурок.
События развивались не лучшим образом. Но другого я и не ожидал: за своё место надо бороться. Таков закон. Человеческие джунгли аналогичны животным, а, в чём-то, превосходят в жестокости. Всегда следует быть настороже, каждый, за лучезарной улыбкой, скрывал затаённую обиду, злость, ярость. Психопатов сейчас хватает. Всех не упрячешь за решётки.
Разумеется, теперь я не был тем наивным юношей, что ранее. Хотя, своих принципов держался. Были небольшие послабления, маленькие в основном… Это называлось «гибкостью».
– Ну ты посмотри на него! Сволочь какая.
– Успокойся милый. Он козёл. Всё верно. Он не стоит твоих нервных клеток. Бог его накажет.
– Бог? Я сам его уничтожу.
– Тише. Не волнуйся. Давай сходим куда-нибудь? Развеемся.
– Ты слишком добрая у меня. Знаешь об этом?
– Знаю.
– Я люблю тебя, любимая.
Хоронили её в закрытом гробу. Лучшие мастера не смогли восстановить ей первозданную красоту. Поэтому решили, пусть будет так.
Я стоял, плакал. Это было всё, на что я был способен. Она доверилась мне. считала меня своим защитником, а я, ничтожество, обманул, не оправдал, не уберёг её. Да, конечно, ублюдки получили по заслугам. Обоим «вышка». Но они отобрали половину меня, выдрали с корнем. Превратили в кровавое месиво. Как жить дальше? Как существовать?
Привет. Помнишь свою любимую? Или уже забыл? Ты погубил меня. Зачем?
– Выглядишь неважно.
– В курсе.
– Вспоминаешь её?
– Нет.
– Не обманывай.
– Может хватит!
– Сынок, я желаю тебе добра. Найди кого-нибудь. Хватит страдать.
– Я сам решу когда хватит.
– Не надо изводить себя.
– Это моя вина.
– Не болтай глупости! Повтори за мной: я не виноват.
– Не поможет.
– Повтори!
– … Я не виноват.
– Ещё!
– Я не виноват.
– Не слышу.
– Я не виноват!
Кажется, боль поутихла. Она, конечно, конечно, не исчезнет на совсем. Такое стереть из памяти нельзя. Но, хотя бы, я перестал видеть эти жуткие сны. Спасибо родным, поддержали, а то я уже, страшно вспомнить, хотел покончить с собой. Спрыгнуть с крыши. Так было невыносимо.
