Вначале я думал, что он просто сумасшедший, но через несколько лет, когда мы встретились с Артёмом в ЧК в качестве заключённых, мы вспомнили и подробно обсудили всё, что мне когда-то говорил Владимир Ильич. Вспомнили и поняли, что многое из того, что он тогда пообещал мне, он уже осуществил.
И остальное тоже было не за горами.
Артём тихо сказал мне: «Помнишь, он мне сразу не понравился».
В это время нас куда-то повели, Артёма и меня.
В коридоре, как ни странно, мы встретили Владимира Ильича.
– Куда ведём? – спросил Владимир Ильич конвоиров.
– В расход пускать, – ответил главный.
– Нет, батенька, так дело не пойдёт, – и, повернувшись ко мне, он сказал: – А помните, что я вам тогда обещал?
– Помню, – сказал я, – слово в слово помню.
– А это помните? – показал он мне ботинки.
– Конечно, Владимир Ильич.
– Вот, видите, а вы мне тогда не повегили, я видел, что не повегили.
– Я думал, вы шутите, – честно признался я.
– Нет, батенька, какие уж тут шутки, – сказал он, – и пошёл дальше по коридору.
А нас повели на расстрел.
Вот и вся история.
Не верите? И напгасно. Людям надо вегить, особенно таким.
А я вам так скажу, всегда надо делать то, к чему душа лежит. Если любишь – женись. На любимой женись, а не на деньгах. Там, у нас в душе, компас такой есть, очень точный, он всегда показывает в нужную сторону, но мы очень часто не обращаем внимание на стрелку этого компаса. Идём вслед жадности, похоти, властолюбия и в результате обязательно проигрываем. Однажды из-за этого жизнь всей нашей страны в другую сторону пошла.
Конечно, историки со мной могут не согласиться, но это их дело, а моё дело – рассказать то, чему сам я был свидетель. Было это, как сейчас помню, в начале XVII века. Смеркалось. Причем смеркалось каждый день. Жизнь тогда – в начале ХVII века – была мерзопакостная. Одним словом, два слова – смутное время.
И вот на тебе, вдруг, ни с того ни с сего появляется этот Лжедмитрий. Идёт из Польши с войском. И все города русские ему сдаются. Почему? Потому что народ терпеть не мог Годунова.
Во-первых, потому что именно с его подачи закрепили всех крестьян. Это же при нём царем Фё-дором Иоанновичем было введено крепостное право – «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день». Вот откуда идёт эта пословица. Раньше-то в Юрьев день крестьяне могли уходить к любому помещику, но Годунов это дело прекратил.
Во-вторых, был он, Годунов, подозрителен и мстителен, по всей стране продолжал вслед за Грозным поощрять доносительство и слежку. Сажал, ссылал и казнил лучших людей русских, боясь за свой трон. Один только пример с Романовыми. Он боялся их, потому что они должны были царствовать, и народ их любил.
Так вот, родственник Бориса Семён Годунов подкупил казначея Романовых, который спрятал в кладовой у них мешок с кореньями и донёс, что они замышляют извести царя отравой. Этого одного было достаточно, чтобы Фёдора Никитича Романова насильно постригли, назвали Филаретом, шестилетнего его сына Михаила, супругу, тоже насильно постриженную, и всех его родных сослали в разные места.
Это уж потом, через десять лет, Михаил стал царём, а Филарет стал Патриархом.
И ещё один момент нельзя допускать. Народ всё же не верил в то, что царевич Дмитрий сам себя заколол. Хотя ещё не родился Чехов и неизвестна была фраза «унтер-офицерская вдова сама себя высекла».
Не верил народ в случайное самоубийство, несмотря на уверения Василия Шуйского, который это дело в Угличе расследовал.
