Юная леди Гот: Призрак мышонка. Праздник Полной Луны - страница 2

Третья гувернантка, по имени Джейн Клейр, разочаровала еще больше. Ада быстро смекнула, что вообще-то эта особа прибыла в поместье вовсе не для того, чтобы быть гувернанткой. Она только и делала, что гоняла чаи и стучалась в кабинет лорда Гота. Тому ничего не оставалось, как отослать ее – после того как мисс Клейр чуть не спалила западное крыло.

После всего этого настал черед Бабушки Дарлинг. (Вообще-то это была овчарка, воображавшая себя человеком.) Она без конца облаивала Аду, потому что была убеждена, что девочка собирается улететь в некое место под названием Данетландия. Лорд Гот дал ей баранью кость, и она от них отстала.

С Беки Торч дело оказалось намного хуже. В ее прошлом явно имелись темные пятна, и когда она попыталась стянуть столовое серебро, миссис У’Бью просто вышвырнула ее из Грянул-Гром-Холла, наподдав ей напоследок половником.

И наконец, Марианна Делакруа. Она прибыла одной грозовой ночью прямо из Парижа и называла себя революционеркой.

Ада многому у нее научилась: петь боевые песни, вязать чулки, возводить баррикады. Но как раз когда они вместе трудились над интереснейшим проектом – деревянной конструкцией, позволяющей одним движением отсекать головы куклам, – Марианна, увлекшись, надела слишком откровенную блузку, подхватила ужасную революционную лихорадку и была вынуждена уехать.

После этого лорд Гот, казалось, позабыл о необходимости образования для дочери – которого, впрочем, за то время, пока с ней были гувернантки, набралось порядочно.

Полная луна светила на Тылы внешнего сада (бескрайние), и Ада сделала себе мысленную зарубку – вернуться сюда при свете дня и как следует все изучить. Потом повернулась и совсем уж собралась пуститься в путь вдоль стены западного крыла до хорошо ей известного стрельчатого византийского окна венецианской террасы – ее обычной точки входа и выхода, – когда до ее ушей донесся клекот.

Ада подняла голову.

С черного неба планировала огромная белая птица с изогнутым желтым клювом и лейкопластырем, прилепленным крест-накрест на животе. Она скользнула над Адиной головой и приземлилась на крышу полуразрушенного каменного сооружения, наполовину ушедшего в землю. Потом, прямо на Адиных глазах, юркнула в дыру в черепице.

– Ух ты, никогда еще… – пискнул голосок от земли.

Ада перевела взгляд и увидела Измаила, появившегося у ее ног, маленького и серебряного в лунном свете.

– Если я только не сильно-сильно ошибаюсь, это не кто иной, как океанский альбатрос, – заявил он. – Уж я-то знаю! Ведь я мышь – морской волк!

– Вот как? – удивилась Ада.

– Я описал свои бесчисленные приключения в мемуарах. И как раз их закончил, перед тем… – он уставился на мышеловку в руках Ады, – перед тем, как это произошло.

Ада размахнулась и забросила мышеловку как можно дальше в глубь Тылов внешнего сада (бескрайних).

– Благодарю тебя, – сказал Измаил. – А теперь давай узнаем, что альбатрос делает в старом леднике.

– Так это старый ледник? – удивилась Ада.

Новый ледник стоял в кухонном саду, сбоку от восточного крыла. Лорд Гот возвел его для превосходного льда, доставляемого ему с пруда Уолден[2] в Новой Англии. Миссис У’Бью использовала этот лед в приготовлении своего знаменитого пизанского падающего мороженого и сорбета «Пингвиньи язычки».

– Ну да. Моя подруга выдра жила здесь по соседству в водяной яме. И наслаждалась тишиной и покоем.

Ада, стараясь не шуметь, прокралась по высокой траве и сорнякам к старому леднику и обнаружила, что дверь его прикрыта неплотно. Измаил проскользнул внутрь, и Ада последовала за ним.