Юность Плохиша. О восьмидесятых – без ностальгии - страница 16

Однажды в степи мы увидели колонну совецких танков: они на полной скорости мчались куда-то на юго-восток, и над ними висело облако желтоватой пыли. Увидев их, Дальяр и Чимид нахмурились, и Дальяр сказал что-то резкое, Чимид одёрнула его, и, обернувшись ко мне, пояснила:

– Танки… Там трава теперь не вырастет… Ветер будет выдувать землю… Плохо это…

Что ж, не дурак, понимаю всё… И тогда понимал, и сейчас понимаю. Понимаю – и не вижу причин, по которым монголы должны любить русских, которые танковыми траками срывали тонкий плодородный слой монгольской степи. Да разве только это? Совецкая Империя Зла так хорошо успела «отметиться» в Монголии за семьдесят лет, что я не могу понять другого: почему за всё это время отважные всадники Чингиз-Хана не оседлали своих степных мустангов, и не выгнали всю эту красную сволочь из Великой Степи вон, почему не гнали её до самого Урала, как того хотел барон Унгерн?… Да ладно, проехали.

Три дня в Степи пролетели, как один миг, и в воскресенье вечером мы возвращались в Улан-Батор. Думаю, что для Дальяра и Чимид это наше трёхдневное «степное приключение» было чем-то, вроде детской игры в семью: в этой игре они, как бы, играли роль «папы» и «мамы» – а я в их игре был «лялькой». Ведь сколько им тогда было? – года по двадцать два – двадцать три, не больше. Они и сами, по сути, были детьми…

…Мы шли по гостиничному коридору, шумно общаясь и смеясь, снова и снова вспоминая нашу скачку по Степи – нас было слышно на весь этаж. В это время, в дальнем конце коридора открылась дверь нашего номера, и навстречу нам выбежал мой дед:

– Роман! Слава Богу! Где ты был?! Тебя же по всей Монголии ищут!…

Вот что выяснилось: в тот вечер, когда у деда сломалась машина, он, всё же, добрался до Улан-Батора, но уже ближе к ночи: его довезли какие-то совецкие военные, случайно ехавшие мимо того улуса, близ которого произошла авария. К тому моменту, когда дед вернулся, дежурный администратор уже сменился, и на все вопросы деда о том, где же его внук, только дежурная по этажу могла дать какую-то информацию. Она и выдала деду:

– А его какой-то здоровенный монгол на машине увёз. Поднялся с ним в номер, потом они вышли, сели в машину, и уехали…

Я могу лишь догадываться, что пережил мой дед за те два дня, пока я носился верхом по монгольской Степи… И нет бы мне, дураку, хоть записку оставить… Но ведь, с другой стороны, я и не думал, что задержусь в гостях у Дальяра на все выходные – думал, что гостевание продлится сутки, а там и обратно поедем. А потом мне так понравилось в Степи, что я и думать забыл про деда…

Дальяр – тот самый «здоровенный монгол», который «украл» меня, стоял здесь же, рядом. Он, казалось, стал даже меньше и ниже ростом: похоже, до него весь ужас ситуации тоже дошёл только сейчас. Да и Чимид притихла. Они ждали, что сейчас на них обрушатся громы и молнии – и совершенно справедливо! – но ведь, с другой стороны, они совсем не хотели ничего плохого. И мой дед это, кажется, понял.

– Ладно, – сказал он, протягивая руку Дальяру, – спасибо вам за то, что присмотрели за ним, страну показали! Надеюсь, он вам не сильно надоел за эти дни?…

…Через четыре дня мы уезжали из Монголии. И в честь окончания дедушкиной командировки монголы устроили в его честь (ну, и в мою – ведь, по монгольским понятиям, я – уже мужчина и наследник!) торжественный ужин. Ужин этот был организован в VIP-зале ресторана гостиницы «Улан-Батор», а точнее – в стоявшей на крыше пандуса настоящей монгольской юрте. А возглавлял на этом ужине принимающую сторону – и был, условно говоря, «хозяином стола» – Его Высокопревосходительство Министр внешней торговли Монголии, имя которого я, за давностью лет, напрочь забыл.