Мак поглядывал на нее с хитрой улыбкой, однако глаза за стеклами очков смотрели по-доброму, и Роза, найдя и слова, и взгляд чрезвычайно приятными, весело ответила:
– Я ценю похвалу и признательна за заботу. Надеюсь, ты и дома не позволишь мне испортиться. Вдруг меня тут избалуют?
– Пригляжу за тобой с одним условием, – ответил юный наставник.
– Каким же?
– Если окружишь себя толпой поклонников, то я умываю руки! Если нет – я к твоим услугам.
– Ты должен стать сторожевым псом и их отгонять, потому что я пока не хочу никаких поклонников. Впрочем, они и так разбегутся, когда все узнают, насколько я свободомыслящая. Большинство мужчин увидят в этом опасность, – заметила воспитанница доктора Алека, которая не тратила время и силы на глупые заигрывания, как многие девушки.
– Хм, сомневаюсь… – пробормотал Мак, разглядывая юную особу.
Ее упрямство не отталкивало, и она была красива, хоть и отрицала этот факт из скромности. Красива истинной красотой, ибо обладала не только молодостью и здоровьем, но и благородством характера, а также чистотой и девичьей мягкостью. Прекрасный цветок – нежный, упорный и бесхитростный – нуждался в чистейшем воздухе и теплых солнечных лучах.
– Вот увидишь! – ответила Роза и, услышав в холле голос дяди Мака, протянула руку, приветливо добавив: – Будем жить, как раньше: приходи в гости поскорее, расскажешь все о своих делах и поможешь мне с моими.
– Правда? – обрадовался Мак.
– Конечно! Ты почти не изменился, разве что подрос. Я не чувствую неловкости и хочу общаться точно так же, как до отъезда.
– Превосходно! Спокойной ночи, кузина! – К великому удивлению Розы, Мак звонко чмокнул ее в щеку.
– Ой, раньше такого не случалось! – воскликнула Роза, отступая в веселом замешательстве, а дерзкий юноша удивленно спросил:
– Разве мы не целовались на ночь? Я просто решил вести себя точно так же, как до отъезда.
– Разумеется, нет! Тебя никакая сила не заставила бы меня поцеловать – ты и сам знаешь! Ладно, в первый вечер позволительно, но вообще мы слишком взрослые для подобных прощаний.
– Я запомню. Странно, вышло само собой, думаю, я так уже делал… Иду, отец! – Мак удалился, уверенный в своей правоте.
«Старина Мак! Он по-прежнему мальчик, и как же это радует – а то некоторые слишком выросли!..» – сказала себе Роза, вспоминая нежные взгляды Чарли и похорошевшее лицо Арчи во время пения Фиби.
Глава вторая
Новые лица старых друзей
– Как же хорошо снова оказаться дома! Не понимаю, зачем мы только уехали? – воскликнула счастливая Роза на следующее утро, обследуя старый особняк и находя нетронутыми любимые уголки и закоулки.
– Чтобы иметь удовольствие вернуться, – ответила не менее счастливая Фиби, которая шла по холлу бок о бок с маленькой хозяйкой.
– Все как было – даже розовые лепестки на месте! – продолжила младшая подруга, заглядывая в одну из высоких индийских ваз.
– Помнишь, как вы с Джейми и Носишкой играли в «Сорок разбойников»: ты спряталась в синюю вазу и застряла, и мы не могли тебя вытащить, пока не пришли мальчики? – смеясь, спросила Фиби.
– О да! Ангелы-спасители! Кстати, я, кажется, слышу шорох их крыльев! – добавила Роза: с улицы раздался пронзительный свист, а затем цокот копыт.
– Наш цирк! – радостно воскликнула Фиби, и обе девушки представили красный фургон и клан Кэмпбеллов во всей красе.
Увы, в повозке был лишь один мальчик, зато шумел он, как полдюжины. Не успела Роза добежать до двери, как Джейми влетел в дом: сияющий, будто утреннее солнце, с хлыстом через плечо, в белой жокейской кепке. Джейми на ходу дожевывал яблоко, один из его карманов оттопыривал большой мяч, а другой был набит печеньем.
