Надежд разбитых гаснущее пламя,
И возрождая новые стремленья,
И побуждая ждать, терпеть и верить,
Испытывать любовь и удивленье,
Желание познать, добыть, измерить!
Уносит время юность и беспечность,
Взамен нам, предлагая опыт зрелый
И разум отшлифованный и смелый
И знание, что жизнь не бесконечна.
Однако, не для всех подарки эти:
Одни глупы, а те всю жизнь, как дети…
19
У Юры нынче не простое время.
За час не счесть его забот несметных.
Проекты и общественное бремя –
Он на заводе человек заметный.
Заочная учёба в институте
Идёт на убыль – близится к диплому.
Проект дипломный Сонину по сути
Разрядка – в чертежах он словно дома.
Но на душе у Юры нет покоя,
Его волнуют мысли и сомненья
О смысле своего предназначенья.
Ведь может быть оно совсем другое?
И может быть он должен в мире этом
Не инженером вовсе, а поэтом?
20
Его стихи и музыка и песни
Уже звучат не только на заводе.
Его ТВ находит интересным:
Поэт-конструктор дань хрущёвской моде:
Призванье первое – проекты и машины,
Призвание второе – дань искусствам.
И диктор говорит с серьёзной миной
О нераскрытых инженерских чувствах.
И у науки тоже нет сомненья,
Что физики сейчас вполне лиричны,
А их стихи вполне симптоматичны,
Их песни – средство самовыраженья.
И чем их бред светлее и просторней,
Тем труд их на работе плодотворней.
21
Для Сонина давно уж нет секрета,
Что производство не его призванье,
Но он упорно к будущему лету
Закончит полный цикл образованья.
Диплом, завод, цеха, машины, люди…
А сердце просит музыки и песен.
Страдает Юрий. Кто его осудит?
Завод ему не очень интересен.
Спасают только творческие взрывы.
В такие дни, не ведая сомненья,
Он делает свои изобретенья
Свободно, просто и почти игриво.
А после, пару месяцев активно
Их весь отдел доводит коллективно.
22
Проекты утверждаются по чину,
И в производство вводятся неспешно.
И для унынья вовсе нет причины,
И внешне всё идёт вполне успешно.
Но в сердце Сонина нет мира и покоя,
Как дальше жить? Чему скорее верить?
Он знает, что страдание такое
Способна только музыка умерить.
И по своей привычке многолетней
Идёт он в филармонию в субботу
(Сюда проложен путь, как на работу
И в снег, и в слякоть, и порою летней).
Волшебный мир! И Юрина тревога
Не преступает этого порога.
23
Здесь Бернардацци самобытный гений
Сказал своё значительное слово.
На Пушкинской каскад его творений –
Гостиница и зданье биржи Новой.
На бирже много лет, как не ведётся
Торг о зерне, об экспорте, о грузах.
А комплекс филармонией зовётся
И беззаветно служит только Музам.
В каррарский мрамор, камень, терракоту
Фасад его оправлен золотистый.
Тосканской готики узор лучистый
И окон стрельчатых надменная дремота.
Гранитные ростральные колонны
Надёжно держат купол многотонный.
24
Сегодня в филармонии лекторий.
Его проводят по абонементам.
На свете нет других аудиторий,
Где собран полный цвет интеллигентов.
«Весь город» на концертах здесь бывает.
И вечер пропустить совсем не гоже.
И музыку здесь каждый понимает.
И жить без музыки не хочет и не может.
Чтоб к музыке высокой приобщиться,
Сюда, как в светлый храм приходят люди
Из разных сфер и самых разных судеб –
Прекрасные, значительные лица!
Здесь меж собою многие знакомы
И чувствуют себя совсем, как дома.
25
Профессор Готлиб с тростью неизменной,
Андреев – Юрин шеф – его приятель,
Старик Флейшмахер, весь в своей вселенной,
Жванецкий – начинающий писатель,
Консерваторцы. Мамы музыкантов
Своих детей к искусству приобщают,
А смех и слёзы будущих талантов
