В целом старик сильно постарел с тех пор, как Мак видел его в последний раз. Прежде они никогда не общались, чего Макар с удовольствием не стал бы делать и дальше. Петровича вожатый помнил еще хуже, но всё же подметил, что сейчас столяр стал гораздо шире, чем был шесть лет назад.
Хозяйственный двор выглядел не менее колоритно, чем его обитатели. В отличии от всего остального лагеря, который смотрелся так, будто готовился принять Олимпиаду, здание, в котором базировались работяги, больше походило на облученный радиацией коровник, построенный еще древними племенами язычников. Наружный двор, в свою очередь, был весь заставлен досками, шифером, бочками разной степени ржавости и запчастями неизвестного Макару происхождения и назначения. В дальнем конце двора стояла наполовину разобранная машина, которая уже успела проржаветь и зарасти травой. В целом всё походило на то, что хоз-двор остался единственным местом в округе, куда дотошную и аккуратную начальницу лагеря Элину Вадимовну так и не допустили, чтобы она не разрушила весь этот рабочий “порядок” трудяг.
Макар, подглядывая через щель в приоткрытой двери, всё же решился зайти на опасную территорию.
– Здрасьте – обратил на себя внимание вожатый. – Тихон Валерьевич?
– И тебе не хворать – не отрываясь от работы, буркнул плотник. – А кто спрашивает?
– Я Макар, вожатый с лагеря. Дело есть.
– Хех, дело, говорит, есть, Петрович. Слыхал? То-то у тебя нога утром гудела. Не зря, выходит.
– Ага – усмехнулся Петрович, который в отличии от своего коллеги, удосужился почтить Мака своим вниманием. – Паренек, если у вас там в корпусе сломалась чего, то вы через Олю передавайте. Ну или через начальницу, на худой конец. Сюда можешь не ходить. Новенький, что ль?
– Нет. Не особо – ответил Макар. – Я тут по другому поводу. Хотелось бы в обход начальников.
– Водкой не торгуем и лишнего табаку не держим – самим не хватает ни того, ни другого. Да и вообще у нас тут ЗОЖ, понимаешь ли – усмехнулся Тихон, явно довольный своей шуткой.
– Я не за этим – Мак начинал терять терпение. – Спросить хотел, остались ли у вас динозавры из фанеры с выставки, которых здесь оставили? Дело было давно, несколько лет назад.
Тихон Валерьевич, наконец, оторвался от злосчастной балки и выровнялся в свой полный, но невысокий рост. Своим вопросом Маку явно удалось привлечь внимание плотника.
– А ты откуда за них знаешь? – серьезно спросил Тихон.
– Работал здесь тогда, потому и помню – ответил Макар. Ему казалось, что ситуация, почему-то, стала накаляться. – Короче, если они еще есть, я бы их хотел одолжить. Для вечернего выступления очень нужны. Готов расплатиться коньяком.
– Видишь, Петрович – я же говорил, что рыночные отношения на всех уровнях человеческого бытия сейчас – это уже норма. И в наш с тобой век по-другому уже не будет. Всё продается, Петрович, и всё покупается. Страсть какая! – проигнорировал предложение вожатого плотник. – Пошли, перекусим.
– Э, мужики, я прозрачный, что ли? – разозлился Макар. – Чё вы клоунов-то из себя строите? Нет их у вас, так вы так и скажите. Чего комедию ломать?
– Ты иди в отряде командуй, соколик. Мы перед тобой отвечать не должны, так что канай отсюда…
– Базара ноль, тогда у тетки своей спрошу, у Элины. Может тогда вы тут посговорчивей станете, соколики – с нажимом бросил работягам Макар и уверенным шагом направился к выходу. Он очень не хотел пользоваться своим козырем, но другого выхода у него уже не осталось. Вожатому стало очень противно.
