Мужчина поднял забрало и отстегнул маску респиратора. Сразу бросилось в глаза разительное отличие в состоянии пришедшего от них самих. Их лица до сих пор хранили румянец, хотя испарена прошла. А у незнакомца лицо было сухим и бледным, болезненно белым.
– Разуй шлемофоны, фраер, к тебе люди обращаются, – не вытерпел Профессор придирчивого прямого взгляда незнакомца. Тот молчаливо рассматривал троих сталкеров. Делал это настолько тщательно, точно старался запомнить: кто во что одет, какое оружие имеет при себе, насколько выгодна поза сидящего для атаки… Он будто оценивал возможность нападения. – Что, плохо всасываем, я чё-то не в понятиях?..
– Отстань от человека, Профессор, – решил предупредить конфликт Бугор. – Он только что от обработки контролера ушел.
– С чего ты взял?
– Вишь, зрачки кровавые и бледный, как смерть. – пояснил нач.группы, – Помнишь, щелчки-то слыхали? Я быстро среагировал, велел включить генераторы помех. А этот не успел, видать. А может, и нет у него такой защиты от контролеров… Лучше дай ему поесть. Желторотик, подшустрись.
«Поделится куском хлеба с таким же, как ты» – закон для сталкера, даже Желторотик это знал. Незнакомец не стал отказываться: принял банку гречневой каши с мясом и кружку горячего кофе.
И всё же Профессору было не по себе. Желторотик никогда не видел его таким нервозным. Всегда воплощающий собой аскетическую отрешенность от мира и не пробивное спокойствие, Профессор сидел весь как на иголках. Дёргался и не мог выдержать тяжелого взгляда незнакомца, отводил глаза. Он один из троицы, наверное, заметил, что внимательнее, чем что-либо, тот разглядывает положение автоматов. При себе же у пришедшего оружия не было, или он его хорошо спрятал. Хотя автомат прячь – не прячь… а вот пистолет… вполне возможно.
3. Ловушки, эпизод первый.
…грунтовка дальше вгрызалась в асфальт. Дорога с выбоинами и уродливыми щелями разломов полого брала выше, обозначая черту мёртвого города. Города-призрака. Лес остался позади, обрубленный грязной, мутной рекой с бетонным, нависшим над нею мостом. Дорога взбиралась на этот мост. Уже виднелись окраины индустриального массива. Безжизненное нагромождение человеческих амбиций, исполненных в металле и железобетоне. Заводы, фабрики, ангары, обнесенные высоченным забором. Болезненный и скучный вид бессистемной лепки цивилизации. У этого трупа когда-то было предназначение. В нём роились цеха, в нём кипела рабочая жизнь, гремели станки, скрежетали троса лебёдок и башенных кранов, сыпали искры сварочные агрегаты. Ночью на мачтах радиосвязи и высотных подъёмных шахт горели габаритные огни, территорию освещали мощные прожекторы. Сутками велась работа. Что-то производили, выпускали продукцию, увозили на дальномерных трейлерах, в грузовых вагонах железнодорожной сети, подходящей к предприятиям, ввозили сырьё… Эвакуация всё это перечеркнула одним штрихом, одним движением, обводя границу периметра зоны.
…часы показывали 34:19:47. Зимородок решил, что нужно сделать короткую передышку. Оправиться и ещё раз проверить снаряжение. Индикатор аномалий выдал предупреждение: на мосту возможны ловушки. Так что экипировка должна быть в полном порядке. Снял с плеча АКМС, а со спины СВД-С, проверил рабочие механизмы и наличие патронов в магазинах. Зарядку батарей генератора помех; в городах всегда много разной твари, могут быть и контролеры. Удобно ли сидит сталкерская куртка с кевларовыми вставками и антирадиационным покрытием. Свой прорезиненный плащ Л-1, как и устаревший респиратор, защищающий только от хим.загрязнения, он бросил в лесу у трёх трупов случайно встретившихся сталкеров. Провизия, боекомплект, необходимое на зоне оборудование – вовремя раздобытый трофей. Он заглянул в подсумок, в разных ли отделах лежат гранаты и запалы к ним. Ампулы с противорадиационной сывороткой, как и должно, в специальных нишах подсумка с поролоновыми прокладками. Суточная норма для одного бойца, а при грамотном использовании – на несколько дней в умеренных условиях на зараженной территории. Дозиметр показывает небольшое превышение – так что можно пока обойтись без инъекции.
