От напряжения кружилась голова. Благо он снял шлем перед этой «эквилибристикой», снял и превязал к поясному ремню сзади. Благо – потому что съеденная недавно каша подкатила, и он выблевал «лишний груз», повиснув на одной руке. Блевотина запачкала край куртки и правую штанину.
…пять метров. Осталось всего лишь пять метров – и он спрыгнет на берег. Пусть даже в разноцветный зыбучий ил, но не в кислоту.
Берцы ушли в трясину по щиколотку. И из всасывающих вмятин в иле пошёл зловонный дымок, как от пригашенной сигары. Зимородок прыжками что есть сил, сколько осталось сил, выбежал и упал.
…оплавившиеся подошвы немного раскисли, и сами берцы походили теперь больше на чуни, чем на армейскую обувь. Он сидел на земле, расставив широко ноги, и смотрел на изуродованные ботинки, то на один, то на другой. Всё тело трясло от слабости.
Приводя себя в порядок, он не досчитался пистолета. Магнум растворился, стал частью гнилой реки.
…любопытство один из главных пороков человека. Может быть, и самый главный. Он не удержался от того, чтобы подойти к артефакту-гиганту. «Лупа» заняла средину моста, а значит, и здесь на другом его конце не представляет опасность. Гигант с внутренней резьбой, в борозды которой легко помещался кулак, покрылся изморозью. Многотонная гайка – идиотизм, на который способна только зона. От нёё исходил морозный воздух, свежий, чистый воздух с лёгким привкусом металла. Точно всё зловоние зоны отступило перед своим же созданием. Да и счетчик Гейгера вблизи артефакта замолчал… любопытство… Оно отняло ещё несколько драгоценных минут. Непозволительно.
Дорожный указатель проржавел и облупился, но при желании ещё можно было разобрать название города, куда спешил сталкер. (…) Но он только скользнул взглядом по металлической табличке, ему было всё равно. В радиусе пятидесяти метров аномальных зон не было, дальше прибор не «пробивал».
…всё чаще по пути стали попадаться деревянные домики. Черта города обозначилась дачными поселениями. Безлюдные, пустые дома казались только что покинутыми. Во дворах кое-где стояла техника: автомобили, мотоциклы, минитракторы. На окнах занавески и почти везде целые стёкла. Удивительно, что мародеры не тронули здесь ничего. Хотя сталкеры, они же самые мародеры, «бомбили» всё в зоне, несли всё, что можно унести, продать или выменять на что-то. После эвакуации зона стала Клондайком брошенного имущества. И им, этим стервятникам, не брезгующим ничем на отравленной земле, было абсолютно плевать, что притащенное из зоны заражённое, ядовитое, а порой и смертельно опасное.
В одном из дворов стоял МАЗ. Как только что вымытый хозяином, несмотря на то, что так он стоит больше пяти лет. Даже не просел на болонах. В ветровом стекле отражался кусок неба, перечёркнутый дворниками, с маленькими заплатками пройдённого когда-то техосмотра и стикеров страховки на краю растрёпанного облака. У колеса автомашины лежало развёрнутое брезентовое «полотенце» с кармашками для гаечных ключей и отверток. Там же эти слесарные принадлежности и находились, сверкающие, словно недавно из магазина, без малейшего следа ржавчины. Здесь фонило много больше, и Зимородок перевёл режим системы дыхания на замкнутый цикл. Режим, рассчитанный на два часа работы.
Всё в этом дачном посёлке было странным. Сталкер решил держать автомат наготове, снял с плеча и передёрнул затвор. Чутьё подсказывало, улица вымерла не полностью, чьё-то присутствие чувствовалось в этой пустоте. Дверца кабины МАЗа отворилась. Зимородок тут же присел на одно колено и приложился щекой к АКМСу, взяв на мушку грузовик.
