— Да не знаю я, кто это! — Во весь голос психует Лиза. — Не знаю я! Если б я знала, кто!
— В смысле? Ты о чем вообще?
Мякишева молчит и нервно крутит на пальцах волосы.
— Лиз, — прошу я. — Расскажи. Я все пойму.
— Да ни черта ты не поймешь! Ты же… божий одуванчик. Вся такая правильная и хорошая. А я — грязная! Он все обо мне знает!
— Кто он? — в груди начинает ворочаться противный страх. — Что знает!
— Все! — срывается Лизка, ее саму всю трясет. — Все! Он… это он приказал взять часы из сумки и подложить тебе! Чтобы тебя поймали! А я не смогла! Он молчал все дни, а утром объявился… он…
Мякишева еще что-то лепечет, я пытаюсь разобрать слова, но без толку. Сама стою оглушенная неожиданным признанием Лизы. А она вдруг отворачивается и бегом несется к своему дому. А я так и остаюсь стоять одна.
Уже у себя на кухне, выпив сладкого чая с печеньем, пытаюсь проанализировать сбивчивое признание подруги. Точнее — стараюсь прекратить нарастающую внутри панику. Зачем кто-то хотел мне подложить часы?! За что? Господи, да кто же меня так ненавидит?
И Бедная Мякишева! Сколько ей пришлось пережить из-за меня. Но не предала и не подставила.
А может, Лиза чего напутала или сама неправильно поняла?
Самой до чертиков страшно, подхожу к входной двери и проверяю замки. Все закрыто, сюда никто не попадет просто так.
Чуть-чуть отпускает, и я решаюсь, наконец, позвонить Лизе, Но она сбрасывает мой звонок. А потом когда приходит сообщение, думаю, что от нее.
Но это не так.
Я забываю как дышать, видя, от кого оно.
“Пришло время для первого желания”
9. Глава 9
Никогда не была в этой части города. Смотрю на незнакомую улицу и невольно жмусь поближе к ярким вывескам. Начало девятого вечера, не так уж и поздно, но обычно я в это время лежу на кровати, обложившись учебниками, а не выполняю указания человека, которого боюсь до трясучки.
Чувствую себя жалкой и беспомощной, со мной играют в какую-то безумную игру. А я даже правил не до конца знаю. Еще и моя Мякишева под ударом оказалась. Бедная. Смотрю на й экран своего телефона — Лиза так и не ответила мне и сообщения мои не прочитала. Я только ей написала, что еду туда, куда велел Брин.
Мне не по себе, страшно от неизвестности, от того, что видимо чем-то провинилась перед Святом, раз он так ко мне относится. Как будто я не человек.
Сверяюсь с адресом в сообщении, испытывая легкое облегчение. Обычная сетевая кафешка, которых по городу пруд пруди.
Топчусь у входа, не решаясь зайти, хотя холодный ветер больно обжигает лицо. Господи, да что же ему надо?!
— Так и будешь здесь стоять, Ёлка?
Сердце испуганно дергается в груди, мне не нужно оборачиваться назад и поднимать голову, чтобы понять, чей этот голос.
Брин обходит меня и открывает дверь, приглашая зайти первой. И я как под гипнозом делаю шаг вперед. Наверное, я как тот заключенный, который спешит на свою казнь с одной надеждой, чтобы все это поскорее закончилось.
Людей на удивление не очень много, Брин выбирает стол в дальнем углу, где вообще никого нет рядом.
— Что тебе нужно от меня? — срываюсь я, и тут же корю себя за несдержанность. Пусть я на пределе, но ему не нужно об этом знать.
— Сядь!
Я и не думаю протестовать, сажусь на краешек стула, больше не лезу с вопросами, хотя у меня их тонна.
И хотя меня изнутри всю трясет, я могу еще отлавливать странные мысли, которые возникают в голове. Например, насколько это дико, что мы со Святым сейчас вдвоем. Это как-то противоестественно, есть же люди, которые никогда не должны оказаться вместе да еще и наедине. Да даже сказать “мы” про меня и Брина это уже дичь.
