И вроде бы ничего такого, просто сумасшедшая три часа что-то высиживает на скамейке под моими окнами. Но сейчас где-то семь утра. Небо за деревьями только-только светлеет. Скоро рассвет. Народ встанет и пойдет по своим делам. А потом откроются пабы. Я намереваюсь в один из них, чтоб скоротать время до второй пары. На первую я никогда не хожу, а дома отоспаться не варик. Да и стакан пива вместо завтрака – всегда поднимает настроение.
– Ты за мной следила? – игнорируя её болтовню, предпочитаю сразу перейти к сути. – Это статья вообще-то.
– Ой, да что ты, – мымра снова надувает губы. Я шумно вздыхаю и, вцепившись в лямки рюкзака, уже собираюсь свалить. Но далеко и надолго не выходит. Стилаш увязывается за мной, продолжая нести чушь: – Если так подумать, статей много. Какая именно грозит мне? Знаешь? Нифига ты не знаешь, вот что я тебе скажу.
Не в силах больше терпеть эту пытку, я резко останавливаюсь посреди дороги и поворачиваюсь к ней лицом. И просто молча смотрю на неё, как учил отец. Да, да, он научил меня не только махать ногами, но и некоторым другим приёмчикам, вроде этого. Он морпех, и многое знал о жизни. По крайней мере, мне так кажется.
– Знаешь, – говорит Стилаш, на которую почему-то взгляд действует абсолютно противоположно. Она не отступает назад, когда я делаю шаг в её сторону, и даже взгляда не отводит. – Вообще-то я правда за тобой следила.
– Ещё бы.
– Но не из плохих побуждений, не подумай.
– Ты мне ножом угрожала.
– Это потому что ты меня в нос ударила, – Стилаш трёт свою переносицу, которая смотрится вполне ничего. – Так что, мир? – и после этого резко протягивает мне руку, из-за чего уже я отступаю назад и внутренне напрягаюсь. – Ой, не очкуй, лады? Я тебя не трону. Но мне кое-что от тебя нужно.
Мы стоим пару мгновений, может, уставившись друг на друга.
– Что? – спрашиваю я заметно позже и сбрасываю с плеча одну лямку. Это нужно для того, чтобы я могла огреть её своим тяжеленным портфелем в случае опасности.
– Стрим.
Я смотрю на Стилаш, как на умалишённую. Сложно сказать, издевается она или говорит серьезно. У неё слишком непредсказуемое лицо и живая мимика. Сейчас она лыбится как сумасшедшая, а уже через секунду может начать хмурить брови. Вся проблема в этом – в том, что я не могу её прочитать. А мне не очень нравится неизвестность. Она заставляет меня беспокоиться, как навязчивая оса, жужжание которой ты слышишь в воздухе, но отследить взглядом не можешь.
– Стрим? – переспрашиваю я фиг знает зачем. Может надеюсь, что мне послышалось, или пытаюсь тянуть время в ожидании какого-нибудь смелого мужика, который мне поможет.
– Ага, – Стилаш подходит ко мне, демонстрируя экран своего телефона. Там запись нашего первого и единственного выхода в сеть на позорно пустой странице. А под видео статистика, и в статистике семьдесят восемь зрителей.
– Нас в тот день посмотрело семьдесят восемь человек, – поясняет Стилаш, – и четверо из них скинули донат.
– Сколько? – я заглядываю ей в глаза.
– Сколько, сколько?.. – ухмыляется эта чокнутая, типа вспоминая и одновременно передразнивая. – Ох, не помню. Да и важно ли это! Ты тогда ушла. Я всё потратила на себя. Но это точно было больше тыщи.
– Больше тыщи…
Никак не могу поверить, что наше шоу оценили в сумму больше тыщи. Мы толком ничего не сделали. Даже почти подрались на камеру.
Судя по всему, Стилаш каким-то хреном считывает мои мысли, поэтому спешит добавить:
