– Больше тыщи за наш танец, детка. А представь сколько мы получим, если будем сотрудничать? – её, походу, от этой перспективы так и прёт. Стилаш светит своими ровными зубами и даже слегка приспускает очки так, что я могу видеть её карие глаза. – Какие планы на сегодня?
– У меня пары, – отвечаю я и, пресекая её уговоры, сразу добавляю: – мы не будем сотрудничать.
– Почему ты так уверена в этом?
– Ты меня напрягаешь.
– Пятьсот рублей тебя расслабят?
– Мы не станем подружками.
– Значит будем заклятыми дружками.
Такая напористость начинает нервировать. Но как только Стилаш достаёт из кармана мятую купюру, я приковываю к ней свой взгляд. У меня нет проблем с деньгами. Я обута, одета и меня стабильно кормят, даже выделяют скромную сумму на карманные. Но это не значит, что мне не хочется иметь больше. Счастье не в деньгах – так скажет только дурак. Честно говоря, деньги многое решают. С деньгами стать кем-то гораздо проще.
Я неохотно протягиваю ладонь и беру купюру.
– Мы договорились? – загорается Стилаш, когда я сую деньги себе в карман.
Чутка помолчав, я надеваю вторую лямку.
– Нет, – отвечаю, разворачиваюсь и наконец-то перехожу дорогу.
– В смысле нет? – визжит сумасшедшая, продолжая преследовать меня. – Как это нет! Ты же взяла деньги! Ерке! Ерке, это воровство! Статья! Ну Ерке…
Вот надоедливая оса.
***
Мне не нравятся людные места, но кроме этого, мне не нравятся люди сами по себе. Я не люблю людей за то, что они говорят, делают, думают и смотрят. Люди часто говорят грубости, делают глупости, думают гадости и смотрят так, будто полны крутости, хотя ничего из себя не представляют. И единственный человек, который мне действительно нравился, сейчас похоронен на Калитниковском кладбище. У всех остальных нет ни шанса меня впечатлить.
– Это Кирилл, – бодро болтает Стилаш, представляя меня гривастому пацану в спортивках. – Он гений.
– Да ладно тебе, – Кирилл взмахивает башкой и сдувает с лица чёлку. – Чтоб создать сайт много ума не надо.
– Ещё как надо, Киря.
Какого фига я здесь делаю? В этом здании под снос, где не хватает только мочи и костра, чтобы в полной мере считаться карикатурным бичовником. В такие места я по собственной воле не хожу. Но всё просто. Я ненавижу первые пары, а в паб меня не пустили. Иногда так бывает, когда тебе нет восемнадцати.
– Что это за бомжатник? – спрашиваю я, из-за чего лицо Кирилла вытягивается.
– Эй, аккуратней со словами. Это наше убежище, – отвечает Стилаш и вдруг начинает хихикать. Её мои слова нисколько не задели, судя по всему. – Здесь тусуюсь я, Кирилл, Федька, Ириска, ой, ещё Кит иногда. Не переживай, я тебя со всеми познакомлю!
Не больно-то хотелось, думаю я, а сама ищу взглядом хоть что-то поприличнее, куда бы можно было упасть и доспать такие необходимые два часа. Но Стилаш никак не даёт мне расслабиться. Эта сумасшедшая таскает меня по полупустым комнатам вместе с Кириллом, знакомя с пространством, будто я собираю его арендовать.
– Здесь мы спим, если прижмёт, – Стилаш тычет пальцем в пару матрасов, что валяются на бетонном грязном полу. – Ну, и не только спим, – ухмыляется она.
– Только ты и Кит здесь нетолько спите, – морщится Кирилл. Я искоса заглядываю ему в лицо. Нельзя игнорировать факт того, что у него смазливая рожа. Сложно сказать точно, сколько ему. Где-то от восемнадцати до тридцати, вроде того. А ещё он выше меня на полголовы и от него приятно пахнет. Когда Кирилл шагает спереди, шлейф его одеколона стелется следом и ударяет прямо мне в ноздри, так что я очень радуюсь, что от него пахнет каким-то эвкалиптом, а не потом.
