Вторым удивительным для меня открытием стало отношение обитателей Детского мира к продолжению рода. Здесь действовал принцип: «Что естественно – то не стыдно». Постоянные пары были большой редкостью, обитатели дома-общины вступали друг с другом в перекрестные связи, но при этом все четко помнили, кто кому каким родственником приходится. Это позволяло избегать рождения детей от близких родственников. Кроме того, и юноши, и девушки практиковали своеобразные секс-туры в соседние поселения, которые способствовали перемешиванию генов.
Нельзя сказать, что жители Детского мира не ведали любви. Просто их любовь распространялась на всех, а не замыкалась на ком-то конкретном. Общее хозяйство, совместное воспитание детей, родственные связи превращали в единую семью не только одну отдельную общину, но и всех людей в округе.
И снова я вспомнил слова Лао-цзы: «В древности те, кто следовал Дао, не просвещали народ, а делали его невежественным. Трудно управлять народом, когда у него много знаний. Поэтому управление страной при помощи знаний приносит стране несчастье, а без их помощи приводит страну к счастью. …Когда в стране существует Дао, лошади унавоживают землю, когда в стране отсутствует Дао, боевые кони пасутся в окрестностях. Нет больше несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет больше опасности, чем стремление к приобретению богатств. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен своей жизнью.»
Детский мир был чист и светел, хотя в нем не исчезли болезни и смерть. Но люди были счастливы оттого, что не задумывались о том, счастливы ли они. Идеальное общество, о котором на Земле мечтали многие философы и мыслители, было почти воплощено в Детском мире… Но за это была заплачена очень высокая цена…
Разобравшись с устройством детского общества, я понял, что путешествие к озеру Лотосов, где, по слухам, обитал Маркандея или Вечный Ребенок, будет безопасным, сравнительно легким, но довольно продолжительным. Если бы я, подобно Браспасте, мог сотворить какой-нибудь летательный аппарат… Но, увы, я понятия не имел, с какой стороны подступиться к этой задаче. Так что приходилось надеяться только на свои ноги.
Как не приятно мне было находиться в гостеприимной общине, нужно было отправляться в путь. Я сообщил об этом хозяевам дома и начал вежливо прощаться.
– Куда же ты собираешься идти на ночь глядя? – удивился Варинамин.
Я посмотрел в окно и убедился в том, что тени деревьев уже смешались с первыми сумерками. Странно, мне показалось, что разговор длился не более одного-двух часов, а, оказалось, уже приближалась ночь.
– Есть и еще одно незавершенное дело, – сказала Нарастоя. – Калки, ты, наверное, не слышал об этом ранее, но у нас каждый гость оставляет свою кровь. Я имею в виду, каждый гость мужского пола.
– А?! – я сначала не понял, о чем она говорит.
Нарастоя и другие старшие девушки (вернее, женщины) заулыбались, а девочки помладше захихикали.
Варинамин объяснил мне:
– Мы нуждаемся в притоке свежей крови. Мы были бы очень благодарны тебе, если бы ты счел возможным оставить нам свое потомство.
Теперь я понял, очень хорошо понял, чего от меня ожидали. Это было настолько неожиданно… Но отказаться я не мог, да, честно говоря, и не хотел. Я пытался что-то сказать, но мое горло пересохло, так что я просто кивнул головой. Вся женская половина общины оживилась.
Варинамин повернулся к Нарастое:
