– Загрузка завершена на 87%, – сообщил электронный помощник с легким итальянским акцентом. – Расчетное время до полного анализа данных: две минуты сорок семь секунд.
Алессандра вздохнула, откинувшись в кресле. Два года исследований, тысячи часов моделирования, сотни экспериментов с нейронными культурами – все ради этого момента. Если она права, эти данные подтвердят ее революционную теорию квантовой природы сознания и откроют путь к созданию первого истинного нейроинтерфейса, способного не просто считывать нейронную активность, но и взаимодействовать с самой сутью человеческого мышления.
Ее внимание привлек звук открывающейся двери. В лабораторию вошел профессор Марко Белли, научный руководитель и самый суровый критик ее работы.
– Все еще здесь, Алессандра? – он покачал головой, глядя на часы. – Почти полночь. Даже самые преданные науке умы нуждаются в отдыхе.
– Загрузка почти завершена, – ответила она, не отрывая взгляда от мониторов. – Я не могу уйти, не увидев результаты.
Профессор Белли вздохнул и присел на край стола.
– Твоя решимость достойна восхищения, но боюсь, ты готовишься к разочарованию. Квантовая природа сознания – слишком смелая теория для нашего времени. Пентагорам-модели показывают статистически незначимые результаты…
– Традиционные модели не учитывают нелокальные квантовые эффекты, – парировала Алессандра. – Моя модифицированная матрица позволяет фиксировать феномены, которые обычные нейросканеры просто пропускают.
– Загрузка завершена, – объявил электронный помощник. – Анализ данных доступен для визуализации.
Алессандра быстро активировала голографический дисплей. В воздухе над столом возникла трехмерная проекция – сложная структура, напоминающая нейронную сеть, но с необычными узлами квантовой запутанности, соединяющими отдаленные участки.
– Вот, – она указала на один из узлов, светящийся более интенсивно. – Квантовая когерентность на макроуровне. Точно как я предсказывала.
Профессор Белли нахмурился, внимательно изучая данные.
– Это… необычно, – признал он после долгой паузы. – Но один эксперимент не доказывает теорию.
– Это уже двадцать седьмой эксперимент с согласованными результатами, – возразила Алессандра, увеличивая изображение ключевого узла. – Посмотрите на интерференционный паттерн. Это не просто нейронная активность. Это квантовая суперпозиция ментальных состояний.
Профессор Белли подошел ближе, его скептицизм постепенно сменялся профессиональным любопытством.
– Даже если ты права, – он говорил медленно, как будто тщательно взвешивая каждое слово, – что ты намерена делать с этим открытием? Академическая публикация, конечно, но дальше?
Алессандра улыбнулась, и в этой улыбке читалась смесь научного энтузиазма и чего-то более глубокого, почти духовного.
– Нейроинтерфейс нового поколения, – тихо сказала она. – Не просто устройство для считывания нейронных импульсов, а квантовый мост между сознаниями. Система, способная создавать прямую связь между умами на уровне квантовой запутанности.
Профессор Белли вздрогнул, словно ее слова пробудили какой-то глубинный страх.
– Ты говоришь о телепатии? О чтении мыслей?
– Нет, не о чтении мыслей, – покачала головой Алессандра. – О чем-то гораздо более фундаментальном. О создании общего квантового поля для нескольких сознаний. О возможности не просто обмениваться информацией, а буквально разделять опыт, восприятие, эмоции… возможно, даже саму сущность сознания.
