Алессандра сидела в первом ряду, нервно проверяя свою презентацию на портативном нейроинтерфейсе – тонком обруче, охватывающем голову и считывающем нейронные импульсы для управления голографическим дисплеем. Она настояла на использовании этой технологии вместо традиционных проекторов – живая демонстрация того, насколько далеко продвинулась нейротехнология даже без квантовых инноваций, которые она предлагала.
– Нервничаете, доктор Керр? – раздался голос рядом с ней.
Алессандра подняла глаза и увидела высокого мужчину с проницательными карими глазами и легкой, уверенной улыбкой. На бейдже, прикрепленном к элегантному костюму, было написано: "Д-р Дэвид Чен, MIT".
– Сосредоточена, доктор Чен, – парировала она, выпрямляясь. – Есть разница.
Он улыбнулся шире, и в его глазах вспыхнули искорки признания достойного оппонента.
– Разумеется. Я просмотрел ваши последние публикации. Впечатляющая работа, хотя и с некоторыми упрощениями в квантовой составляющей.
– А я изучила ваши статьи о квантовой когерентности, – не осталась в долгу Алессандра. – Блестящая физика, но с поверхностным пониманием нейронных процессов.
Вместо того чтобы обидеться, Дэвид рассмеялся.
– Именно поэтому Консорциум хочет, чтобы мы работали вместе. Две половинки одной головоломки.
Прежде чем Алессандра успела ответить, ведущий конференции объявил начало сессии, и Дэвид направился к своему месту во втором ряду.
– Удачного выступления, доктор Керр, – сказал он, обернувшись. – Жду возможности оспорить ваши выводы в дискуссии.
Первая половина конференции была заполнена традиционными докладами – интересными, но осторожными, придерживающимися установленных парадигм. Нейронные корреляты сознания, микротубулярная теория квантового сознания Пенроуза-Хамероффа, интегрированная информационная теория – знакомые темы, обсуждаемые с академической строгостью, но без настоящих прорывов.
Когда пришла очередь Алессандры, она поднялась на подиум с уверенностью человека, готового бросить вызов общепринятым взглядам. Нейроинтерфейс на ее голове слегка светился, подстраиваясь под ее мозговую активность.
– Дамы и господа, – начала она, активируя голографический дисплей одним мысленным импульсом, – традиционное понимание сознания как продукта исключительно классических нейронных процессов ошибочно. Мои исследования показывают, что сознание – это квантовый феномен, который не просто использует квантовые эффекты в рамках классической системы, как предполагают существующие теории, а фундаментально квантовый по своей природе.
В воздухе над аудиторией развернулись трехмерные изображения – результаты ее экспериментов, показывающие странные узоры квантовой запутанности между отдаленными группами нейронов.
– Эти данные демонстрируют неоспоримое наличие макроквантовой когерентности в нейронных сетях человеческого мозга. Не микроскопических эффектов, ограниченных отдельными молекулами или клеточными компонентами, а полноценных квантовых состояний, охватывающих целые функциональные зоны мозга.
В зале пронесся шепот. Она видела, как некоторые физики скептически переглядываются – общепринятая парадигма утверждала, что квантовые эффекты не могут сохраняться в "теплой, влажной" среде мозга.
– Я предвижу возражение: декогеренция, – продолжила Алессандра, словно читая их мысли. – Классическая физика говорит нам, что квантовые состояния слишком хрупки для биологических систем. Но мои эксперименты показывают наличие квантового защитного механизма в нейронных структурах – особого типа топологической защиты, которая поддерживает когерентность даже в сложной, динамичной среде живого мозга.
